Корреспондент TIME Саймон Шустер в своей статье "Как Дональд Трамп сделал США мишенью для новой военной тактики России" рассказал о том, как своими заявлениями по внешней политике кандидат в президенты США от Республиканской партии Дональд Трамп сделал Америку более уязвимой для гибридной войны России, а также насколько вероятна ответственность РФ за взлом сети Национального комитета демократической партии.
Однажды осенью 2014 года Константин Сивков, известный стратег в военных и разведывательных кругах России, пригласил меня в русскую закусочную на севере Москвы – место, куда обычный работник может пойти, чтобы съесть тарелку голубцов и выпить стакан водки. Он выбрал тихое место возле окна с видом на улицу и заказал чашку черного кофе, который, казалось, ему не нужен. Он уже был нервным и взволнованным, как и многие в то время, кто работал в сфере безопасности России. В Украине, в Прибалтике и в других местах, они, наконец, наблюдали, как президент РФ Владимир Путин на практике внедряет давно обсуждаемую теорию "гибридной войны", которая опиралась больше на грязные и незаметные приемы, чем на откровенное применение силы.
Сивков, который был стратегом в Генеральном штабе России в период с 1995 по 2007, хотел рассказать мне все о теории, которую начальник Генштаба Валерий Герасимов изложил в 2013 году как стратегическое видение войны будущего. "Гибридная война, - начал Сивков, - опирается на использование собственных внутренних ресурсов противника против него". Против противника с "шаткой политической базой" и "надломленным моральным ядром", Россия могла бы использовать дезинформацию, кибератаки и другие средства скрытого политического влияния, чтобы заставить противника "уничтожить себя изнутри", сказал он.
Россия прибегла к этой стратегии в Украине - и, гораздо менее успешно, в Эстонии, - когда в 2014 году, используя свои каналы СМИ и местных агентов, призывала этнические русские меньшинства восстать против своего правительства. Но смогла бы та же стратегия сработать с более крупными противниками России на Западе? "Разумеется, мы думали об этом", - сказал Сивков. Возрождение в Европе ультраправых в сочетании с широко распространенной тревогой из-за глобализации и массовой иммиграции создали "очень удобную атмосферу для вмешательства иностранных агентов", сказал он. Но США были более сложной мишенью. Политическая система этой страны слишком стабильна, слишком жестко контролируется правящими кругами, чтобы на нее можно было повлиять путем гибридной войны.
Возможно, так было в 2014 году, но с тех пор многое изменилось. Захват Республиканской партии Дональдом Трампом перевернул вашингтонский истеблишмент и наклонил ось политической системы США. Впервые кандидат в президенты от большой политической партии поставил под сомнение обязательства США защищать союзников по НАТО от российской агрессии. Он пропагандирует использование пыток и призывает запретить мусульманам въезд в страну. Совсем недавно, во время пресс-конференции 27 июля он предположил, что даже "рассмотрит" признание аннексированного Россией Крыма и отмену санкций, которые впоследствии были наложены на Российскую Федерацию.
Вместе, эти изменения, по всей видимости, создали зарождающиеся условия - шаткую политическую базу, надломленное моральное ядро - которые сделали бы США подходящей целью для нового подхода России к конфликтам. И, если верить экспертам в сфере кибербезопасности и должностным лицам Соединенных Штатов, Россия уже сделала первый выстрел в этой войне путем взлома сети и распространения электронных писем Национального комитета демократической партии (DNC). Трамп и его команда отклонили эти претензии как "абсурдную" теорию заговора.
Но методы и последствия этого вторжения, кажется, хорошо вписываются в параметры гибридного конфликта: он сыграл на существующих политических разногласиях - в данном случае, углублении раскола внутри Демократической партии и ослаблении штаба Хиллари Клинтон накануне съезда партии, - и это позволило России сохранить способность отрицать свою причастность.
26 июля на вопрос, была ли Россия ответственна за взлом сети DNC, министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что он не может ответить, не используя нецензурное слово. Но в полутора десятках интервью на этой неделе российские военные эксперты, единомышленники Путина и члены разведывательного сообщества Москвы сказали мне, что у России есть как возможности, так и мотивы для проведения такой операции. Но они не были уверены, послужит ли это в итоге интересам России, или же повредит им.
Давайте начнем с возможностей. По крайней мере, с февраля 2013 года, когда генерал Герасимов опубликовал свой манифест о гибридной войне, российские вооруженные силы вливали средства в то, что он назвал "невоенными средствами достижения политических и стратегических целей". Это включало в себя создание два года назад новых кибернетических войск – как одно подразделений вооруженных сил, в рамках плана Герасимова по использованию "информационного воздействия, формы и способы которого постоянно совершенствуются".
В небольших масштабах западные чиновники почувствовали влияние этих схем во время кризиса в Украине. Одним из наиболее известных примеров – записанный в феврале 2014 года тайный разговор, в котором помощник госсекретаря США по делам Европы и Евразии Виктория Нуланд жаловалась послу США в Украине Джеффри Пайетту, что европейские дипломаты делают недостаточно для разрешения ситуации в стране, в какой-то момент сказав "пошло ЕС к черту" ("F*ck the E.U."). Когда этот разговор был размещен в Интернете и распространен в российских СМИ, она отметила на BBC, что "методы работы разведки [были] действительно очень впечатляющими".
Возможно. Но такие операции всегда сопровождаются последствиями для агентов, которые их осуществляют, говорит Александр Гольц, военный эксперт России и приглашенный исследователь в Университете Упсала в Швеции. "Каждый раз им нужно взвесить, что важнее в той или иной ситуации, - сказал он мне. – Можем ли мы прижать кого-то к стене каким-нибудь разоблачением? Или же нам стоит держать наши возможности в секрете? Нельзя сделать и то и другое".
Другими словами, когда шпионы раскрывают часть полученной информации, они также показывают, как они её получили. Их цели, таким образом, получают возможность построить защиту от еще одного подобного вторжения, и этот трюк уже намного сложнее повторить в будущем. В создании взлома системы DNC, риски такого рода разоблачения были бы огромны, говорит Глеб Павловский, который служил советником Путина по политическим вопросам и вопросам пропаганды в период с 2000 по 2011. "Это одноразовое действие, которое разрушает свою собственную практическую ценность в будущем, - говорит он. - Все спецслужбы в мире ненавидят это делать, а российские, которые по своей природе инертны и не склонны к риску, ненавидят это вдвойне".
Это может помочь объяснить, почему хакеры пытались скрыть свои следы после того, как DNC нанял фирму, работающую в сфере кибербезопасности, для изучения вторжения. Но им это явно не удалось; три проведенных экспертами США расследования подтвердили, что можно проследить связь взлома с двумя отдельными разведслужбами, работающими независимо друг от друга - ФСБ, которая считается основным преемником КГБ СССР, и военной разведки России, известной как ГРУ.
Для того, чтобы провести такую операцию, этим агентствам необходимо было бы "одобрение с очень высокого уровня", говорит Павловский. "И вы должны быть уверены, что риск будет оправдан. В таком виде, как сейчас [взлом] просто создает крупный скандал, не больше. Он не дает никаких гарантий".
Частично из-за этого источники в российских разведывательных службах говорят, что американские чиновники не правы, считая, что они пошли бы на такое. Мало того, что они рисковали бы негативной реакцией в ответ, направленной против Путина после разоблачения схемы, так они еще и выглядели бы как дилетанты. "Как это будет воспринято? Могучие российские спецслужбы крадут письма? Это выглядит довольно глупо", - говорит Юрий Кобаладзе, бывший генерал-майор другого разведывательного агентства России – Службы внешней разведки.
Политические преимущества также выглядят, в лучшем случае, сомнительно. Опубликованные письма DNC до сих пор в основном лишь подтвердили то, что многие в Вашингтоне уже давно знали: Демократическая партия высказывала благосклонность Хиллари Клинтон во время праймериз (внутрипартийные выборы для определения единого кандидата в президенты от политической партии – ред.), пытаясь скомпрометировать её соперника сенатора Берни Сандерса. Хотя это пошатнуло чувство единства партии - и заставило председателя DNC уйти в отставку – это не было настолько ошеломляющим откровением, чтобы "изменить баланс сил внутри США", говорит Кобаладзе. "Да, они поголосят некоторое время. Но, в конце концов, это абсолютно никак не отразиться на выборах".
Это, впрочем, не значит, что Кремль не заинтересован в поддержке мятежных действий Трампа. Если он сдержит свои обещания по поводу внешней политики, Россия сможет достичь нескольких стратегических целей, которых Путин добивался в течение многих лет. Он ослабит значимость и решимость НАТО. Он положит конец изоляции России клубом западных лидеров. И Москва получит Соединенные Штаты, которые уходят в себя, отказываясь от своих военных и политических обязательств по всему миру и создавая вакуум власти, который Россия может заполнить.
Все это звучит довольно привлекательно для экспертов в Москве. Но есть только одна загвоздка – они не уверены, что Трамп выполнит какое-либо из своих обещаний в отношении России. "В целом, мы работаем исходя из предположения, что наши страны систематически противостоят друг другу, и так будет продолжаться независимо от того, кто будет главой государства", - говорит Федор Лукьянов, председатель Совета по внешней и оборонной политике, аналитического центра, имеющего тесные связи с Кремлем. Вокруг Трампа, говорит он, "будут люди, которые будут определять курс внешней политики, а его лозунг - «сделать Америку снова великой», не предусматривает каких-либо капитуляций или компромиссов с кем-либо".
Сивков не очень-то в этом уверен. Тип изоляционистской политики, которую Трамп проповедует, российским военным стратегам кажется именно тем видом компромисса, который Россия хотела бы от США. Во-первых, это будет означать конец принципу продвижения - или как любят говорить россияне "экспорта" - демократии и прав человека в страны с авторитарными режимами по всему миру. Как сказал Сивков, когда мы опять беседовали с ним в среду, "Ваши республиканцы теперь стали нашими путинистами". И это сама по себе утешительная мысль для элит Кремля.
Сам Трамп нагнетал теории о сговоре с Путиным в присущем ему агрессивном стиле. Настаивая в среду, что он не имеет "ничего общего с Россией", Трамп предложил Москве опубликовать больше писем Клинтон. "Россия, если вы слушаете, я надеюсь, что вы можете найти 30000 электронных писем, которые отсутствуют, - сказал он на пресс-конференции во Флориде. - Я думаю, что наша пресса вас достойно наградит".
Такая утечка информации будет иметь огромное влияние в ноябре (когда будут проходить выборы президента США – ред.). Но действительно ли Кремль мог приказать своим спецслужбам помочь Трампу на этих выборах? "Нет никаких доказательств подобного, - говорит Сивков. – Нет никаких доказательств, которые можно было бы предоставить в суде". И это, конечно же, является частью определения тактики гибридной войны. По мере приближения сезона выборов в США штаб Клинтон может еще раз прочувствовать на себе то, что генерал Герасимов назвал "информационным воздействием". И если они будут достаточно постыдными, то такой утечке, возможно, даже удастся изменить ход политической истории США.
