Украинские ученые: есть один способ победить в гибридной войне с Россией
Категория
Наука и медицина
Дата публикации

Украинские ученые: есть один способ победить в гибридной войне с Россией

Украинские ученые: есть один способ победить в гибридной войне с Россией
Источник:  online.ua

О том, как Украине строить свое будущее, важности образования и единственном способе победить в нынешней гибридной войне во второй части интервью ONLINE.UA рассказали ученые-футурологи - директор Украинского института публичной политики, основатель проекта "Foundation for future", научный руководитель Института архитектуры, урбанистики и регионалистики, доктор культурологии, кандидат архитектуры, профессор Владимир Никитин и академик-основатель Украинской муниципальной академии, директор Института архитектуры, урбанистики и регионалистики, эксперт по вопросам местного и регионального развития, систем расселения, инновационной политики, управления развитием, основатель проекта "Foundation for future" Юрий Чудновский. 


Первую часть интервью читайте здесь: Есть четыре сценария будущего человечества, и у Украины огромные возможности - ученые


- Технологии приближают нас к реализации одного из пессимистических сценариев развития будущего человечества?


- Владимир Никитин: Да. Если мы не думаем о том, как будем жить. И эти технологии не будут инструментом. Сами по себе технологии – инструмент. Чего предъявлять к ним претензии?


Поэтому мы, когда говорим в Украине о будущем - у нас уже образовался некоторый круг людей, есть группа "Конкордия", есть наш проект "Foundation for future" (общественный проект, - ONLINE.UA), есть "Хартия будущего (общественная платформа, - ONLINE.UA) - это те, кто обсуждает именно этот аспект. Не то, какие автомобили будут, а то, как мы будем жить. И вот "Хартия будущего", собственно говоря, и пытается сделать общим и совместным представление о том, как мы хотим жить. Общественный договор - это и есть фиксация того, на каких принципах мы хотим жить дальше. Чем эти принципы отличаются от того, что существует сегодня.


И это не сводится к тому, что мы начнем выбирать из лучшего за рубежом. Вот возьмем швейцарскую модель – и заживем…


- Юрий Чудновский: Да, это тоже, кстати, обычный вопрос: ну, хорошо, вы рассказываете, а скажите, в какой стране это сделано? Так ведь в том то и проблема будущего, что это то, чего нету. Его делать надо.


- В.Н.: Я очень долго занимался, с самого начала своей работы, зарубежным опытом. И вот у меня сложилось убеждение, что опыт вообще не передается.


- Почему?


- В.Н.: Он не передается. Передаются знания. А опыт не передается. Если вы возьмете опытного мастера, вы можете с ним вместе работать и научиться. Но он вам не даст инструкцию, как делать ту уникальную вещь, которую он сделал. Поэтому все эти упования, что мы сейчас возьмем чью-то модель – скандинавскую, Гонконга или чего-то – беспочвенны. Этот опыт надо брать тогда вместе с населением и территорией. А здесь надо освободить. Тогда что-то получится.


Это мы и пытаемся делать. Мы пытаемся опереться на идею самоорганизации, а не навязать всем эти принципы будущего условно, которые мы предполагаем. И это - возвращаемся мы к Майдану, к самоорганизации, - в Украине пока еще живо. И имеет свою перспективу.


- Ю.Ч.: И тут мы вспоминаем волонтерское движение, которое никто никак не организовывал. Оно возникло и было. И есть. И мы сидим в помещении организации "Патриот", которая это делает. Причем не просто взяли здесь вагон гречки, перенесли и накормили солдат. Они еще и пытаются интеллектуально обеспечить страну в поисках новых способов обороны, безопасности, снабжения и всего остального.



Владимир Никитин. Фото: Фокус


- В.Н.: Вот сейчас в таких группах вызревает новая Украина. Она не там, не в парламенте. В парламенте ничего нового возникнуть, в принципе, не может.


- Ю.Ч.: Причем даже не так давно в Верховной Раде была создана парламентская комиссия по будущему – по образцу других стран. Эта комиссия просуществовала полгода – и была закрыта за ненадобностью.


- За ненадобностью? У нас нет будущего?


- Ю.Ч.: У Украины не стало будущего вообще ( смеется). Теперь нету ни одной государственной институции, которая профессионально обсуждала бы будущее. Хорошо, плохо - хоть как-нибудь!


- В.Н.: Я буду сейчас противоречить себе: сошлюсь на опыт. Это была уже вторая комиссия будущего. Первая была при Ющенко. Я для нее чего-то там пытался сделать, а она вообще не собралась тогда. Здесь они, все-таки, провели какие-то конференции и собрания.


В чем была идея такой комиссии? Был я как-то в Германии, в Тюбингенском университете. Обсуждали мы с его ректором образование. И он сказал, что ситуация в мире настолько стремительно меняется, что им приходится все время менять программы для своих студентов. Я заинтересовался, спросил: а на чем вы основываетесь, когда программы создаете? На том, что вы знаете, что такое идеальный университет? На том, что у вас есть анализ рынка рабочих мест? Или на том, что у вас есть представление о будущем Германии и мира?


Он ответил, что идеальных моделей нет - это все сказки: проевропейские университеты и что-либо еще. За рынком труда они не успевают. Потому что, как он сказал, каждые три года на этом рынке происходят очень сильные изменения. А обучение студентов в университете длится 5-6 лет. То есть, если мы будем ориентироваться на рынок труда, - сказал он, - мы будем отставать на три года, уже выпуская студентов в свет. Мы, - говорит, - ориентируемся на представления о будущем.


Я восхитился и говорю: неужели у вас в университете есть мощный центр по изучению будущего? А он отвечает: а зачем? У нас при Бундестаге есть комиссия будущего, которая на всю страну проводит аналитику, чего будет в мире и в Германии. И мы ориентируемся на эти результаты.


Мы думали, что в Украине тоже можно такое создать. Но у нас никто не хочет ориентироваться на будущее. Все хотят делить то, что есть. Это основная проблема: что мы хотим поделить то, что есть. Отсюда вся идея справедливости: справедливо поделить то, что есть, - и это самое главное. Идея выборов не ведет ни к какому будущему. Это принципиально закрывает Украине какие-то перспективы.


- Объясните, почему.


- В.Н.: А как иначе, раз занимаются выбором из того, что есть, разделяют то, что есть, не принимают решения о будущем, не ставят себе некоторых принципиальных целей - сделать из Украины вот это вот, - не создают интеллектуальные центры, где молодежь сможет приложить свои усилия… Понимаете, гении рождаются в любой стране. Но их используют там, где они нужны и их могут использовать. А мы отправляем своих детей за границу.


- Ю.Ч.: В этом смысле очень показателен пример с киевской стратегией. Мы занимаемся Общественной стратегией Киева. Очень интересно. Киевская стратегия, сначала сделанная во времена Попова (главы КГГА в 2010-2014 годах Александра Попова, - ONLINE.UA), а теперь перелицованная под Кличко, обсуждает квадратные метры, развязки, качество дорог – все, безусловно, нужное. Безусловно, нужное для нормализации настоящего. А кем должен быть Киев для мира, почему Киев не входит в состав мировых городов, в каких глобальных процессах должен участвовать Киев - не обсуждается вообще.


Читайте также: Люди скоро будут жить до 120 лет, но появится большая проблема – украинские ученые


Кто есть Киев для мира? Провинциальный городок с плохими дорогами? Понятно. С шароварами и бандуристами? Ну, хорошо, найдется 100 тысяч человек в мире, которым это интересно. А чем еще интересен Киев миру?


- Так чем же?


- В.Н.: Все-таки, то, что называется прошлым, имеет большое значение для будущего. Не как образец, а как некоторый ресурс. И Киев в этом смысле имеет огромный потенциал. Мало кто знает, что Киев во времена своего расцвета был в несколько раз крупнее Лондона и Парижа. Он был одним из крупнейших городов мира. Что это был изначально город торговли, город многоплеменный, многонациональный. О том, что киевская ярмарка, которая перешла к нам из Дубно - контракты так называемые, Контрактовая площадь, вы знаете, есть, и контракты - кормила почти всю Европу рожью, металлом, углем и так далее. Про это не вспоминается в этих стратегиях. Про наши точки, какие хотя бы мы были. А мы были не последними в этом мире.


- Ю.Ч.: Стоит ли говорить, что Киев не может уже по всем мировым тенденциям быть индустриальным городом? Бессмысленно в столице государства держать развитую индустрию. И это происходит. Дорого здесь производить продукцию. Земля дорогая. Заводы, индустриальный комплекс рушатся – "Большевик" и все остальные. Ну, хорошо. А взамен что? Ну, не индустриальный – а какой?


То, что мир движется к новому социально-технологическому укладу, и деньги зарабатываются головой, а не руками, тоже ж уже никому рассказывать не надо. Киев собирается в этом участвовать? В этом переходе Киев что-нибудь собирается делать ради того, чтобы оказаться в новом технологическом укладе?


- А Украина в целом собирается что-то делать, по вашему мнению?


- В.Н.: А вы можете отделить Киев от Украины?


- Я не отделяю. Скорее, обобщаю.


- В.Н.: Украина - тем более, к сожалению. Мы работаем, бываем, выступаем во всех городах. Есть отдельные группы энтузиастов. Но, в принципе, - нет.


- Ю.Ч.: Индустриальное лобби придерживается идеологии восстановить производство, заводы. Замечательно. Но у будущего нет своего лобби. А, соответственно, никто не заплатит депутатам за голосование за будущее.


- В.Н.: Я недавно был в Ужгороде. Прекрасный город. В центре полно молодежи. Красивая, веселая молодежь. Приятно посмотреть. Стал разговаривать, выяснилось: они все – все, с кем я разговаривал – готовятся уехать за границу. В Польшу, в первую очередь. У них нету планов. Они не знают, куда им себя приложить в Украине.


Поэтому, когда нет будущего как указателя, того, на что мы ориентируемся, – все рассыпается. Все рассыпается на интересы, на отдельные пути, на персональные траектории и так далее. Но почему-то этим не занимаются. Или занимаются в этой смешной форме "Украина-2030". Не принципиальная Украина, а Украина-2030.


- Ю.Ч.: И все начинается и заканчивается деньгами. Украина-2030 - это 500 долларов пенсия, 1000 долларов - это предел наших мечтаний. А для этого нам надо привести сюда инвестиции, сменить технологии, поменять законодательство, обеспечить суд… Все правильно. Все надо делать. Только само по себе это не происходит. И пока мы это будем делать, остальные страны, остальные корпорации ждать нас не собираются. Они-то идут дальше. И старый советский лозунг "догоним и перегоним" уже не работает ни в каком виде.


- В.Н.: Потому что непонятно, в какую сторону идти. Нужно ли догонять. Может, это как раз идти в другую сторону?


- Я так понимаю, у вас есть свое видение той цели, которая нас должна объединить…


- В.Н.: Есть.


- Расскажите, в чем она заключается? К чему мы должны стремиться?


- Ю.Ч.: Опять же, на этот вопрос, "Зачем мы вместе?", у нас есть свой ответ на двоих. А есть более широкий ответ, который был сформулирован в рамках "Конкордии".


- Вы уже второй раз употребляете это слово. Что такое "Конкордия"?


- В.Н.: Конкордия - это по-латыни "согласие". И это мы, несколько групп, которые занимаются будущим, устроили экспозицию будущего Украины. Все, кто обсуждает Украину, - мы всех собрали и посмотрели. И из тех, кто захотел, собрали вот такую дополнительную коммуникативную площадку, где разные группы обсуждают принципы будущего для Украины.


- Ю.Ч.: На "Конкордии" была сформулирована цель-принцип. Нам надо выстраивать будущее Украины для повышения возможностей самореализации каждого. Не для навязывания счастья, не для потребления, а для самореализации. Такое простое, на первый взгляд, утверждение открывает совершенно другие горизонты для обсуждения этого будущего.


Мы не собираемся никого загонять в "светлое будущее", как мы его понимаем. Самореализация каждого должна давать возможность человеку, который хочет и любит работать руками, работать руками. Тому, кто хочет участвовать в балете – танцевать балет. Это означает изначально, что мы допускаем множественность интересов и призваний людей. Мы в этом тезисе отрицаем один из таких очень устоявшихся стереотипов: мы все - люди, а все люди - одинаковы. Наш базовый принцип: все люди разные, и разнообразие есть ценность, а не то, что должно быть ликвидировано для единообразия и построения "светлого коммунистического будущего".


- В.Н.: А теперь из этого начинает исходить принцип организации управления. Например, как управлять ситуацией, когда вы признаете возможность разного? Ведь у нас все управление построено на унификации, на нормировании и унификации. Здесь - разное. Как вы будете представлять, описывать, согласовывать? Как образовывать детей в идеологии, что у каждого - другая, условно говоря, программа?.. И это вырастает в кучу интеллектуальных задач, которые и составляют будущее. Эти задачки, которые нужно решить, чтобы реализовать несколько простых принципов, и составляют это будущее.


Например, что делать с культурой, если мы признаем разнообразие? Потому как есть две концепции культуры. Одна концепция собирающая, другая - исключающая. Исключающая состоит в том, что нашей культурой является только это, все остальное - не наше. А другая - что все, с чем мы сталкиваемся, на что можем опереться - это наша культура. Вот в Украине господствует исключающий принцип культуры. Гоголь - не наш, Ахматова - не наша, Бабель – не наш... Мы себя обедняем и исключаем из своего круга будущего огромное количество людей и возможностей. Пока будет такая культурная политика – будущего нет. Есть возвращение к некоему состоянию, условно говоря, прошлого. Попытка, грубо говоря, этих людей уничтожить или изнасиловать, или выгнать. Тех, кто хотят думать или жить по-другому.


- Ю.Ч.: То есть, этот первый принцип множественности и разнообразия как величайшей ценности и потенциала - это совершенно другой принцип, чем тот, который мы реализуем сейчас в нашем "общежитии".


Второе – я бы сказал, договорность. У нас рядом с законами существует еще и такая особая сфера - сфера договоров. Мы с вами договорились, я вам одолжил десять гривен, вы там отдали, не отдали – не столь важно. Важно, что мы с вами осмысленно вступили в эти договорные отношения. В отличие от закона, который меня не спрашивает ни о чем и повелевает мной.


Поэтому в этой идеологии мы хотели бы расширить сферу договорных отношений, а это означает - осмысленных отношений между людьми и группами людей. Я с ЖЭКом заключаю договор - я осмысленно вхожу в некие договорные отношения. И чем больше таких договорных отношений в разных сферах, тем меньше придется регламентировать нашу жизнь законом, который меня не спрашивает, хочу я или нет.


- В.Н.: И в этом - наше принципиальное отличие от других групп. Я имею в виду "Хартию будущего" и общественный договор. Мы – за то, чтобы сформировать эти договора. Договорность и основание договоров. И за то, чтобы уменьшить количество законов.




Юрий Чудновский


- Насколько радикально уменьшить?


- В.Н.: Они останутся. Но их будет значительно меньше. А остальные в это же время говорят о том, что законы плохие. Надо плохие законы поменять на хорошие. Поменяем Конституцию – и все будет в порядке. Но без этого вот общественного договора и способности договариваться это будет просто другая форма насилия. Других прижмут, а этих отпустят немного. Но принципиально ничего не изменится.


- Считаете, мы готовы к тому, чтобы от давления законов переходить к свободе договорных отношений? Потому что для меня пока это звучит почти невероятно…


- Ю.Ч.: Действительно, договорная форма отношений требует совершенно другого уровня сознания. Это вообще другой тип и подготовки, и вообще смысла образования - для того, чтобы я понимал, о чем я с вами могу договариваться, где пределы, в которых мы можем договориться и в которых не можем, где мы отвечаем друг перед другом. Это вообще меняет постановку задачи перед системой подготовки. Мы должны воспитывать людей, во-первых, договороспособных, во-вторых, ответственных за исполнение своих договоров, потому что потом с тобой никто ни в какие договорные отношения не вступит, и ты станешь изгоем.


И мы должны расширять эту практику. Ты должен понимать правовое поле, юрисдикцию, в которой ты находишься. Ведь сегодня мы, конечно, считаем, что находимся в единой юрисдикции. Но наши олигархи заключают договора в Лондоне, то есть, они пользуются другой юрисдикцией. В воровском мире есть "третейские судьи", там есть свои юрисдикции. Это же тоже часть общества! То есть, на территории Украины жители, граждане Украины действуют во многих разных юрисдикциях. И это надо понимать.


И вот так мы понимаем будущее. Если мы расширим эти отношения, то, конечно, голосование за гречку перестает быть доминирующим способом определения ближайших дней нашей страны. Мы тогда можем вступать в договор с правительством, которое мы нанимаем, и прописывать ему требования, которые мы ему выставляем, как наемным менеджерам. И меняется все.


- Но начинать, в любом случае, необходимо с системы образования, правда?


- В.Н.: Конечно!


- И что же с ней надо сделать?


- В.Н.: Недавно в Доме учителя проходила конференция, где я делал первый доклад. Я - президент Украинского педагогического клуба. У нас есть идея открытого образования и самообразования. И мы делаем, чего можем. Нельзя поменять всех сразу. В том числе, нельзя сломать существующую систему образования – рухнет общество. Нужно рядом выращивать будущее.


- Во всех сферах? Не только в образовании?


- В.Н.: Да. Рядом выращивать будущее. Главное, чтобы его не уничтожали. Потому что любимое занятие социума – уничтожать будущее.


- Ю.Ч.: По понятным причинам, да?


- Не совсем.


- Ю.Ч.: В настоящем я уже понимаю, как жить. Этому дал взятку, с этим договорился, тому позвонил… Это понятно. Это - мой мир. А вот мы вдруг завтра победили коррупцию. Вы представляете ужас украинского народа, победившего коррупцию? Вообще ж ничего не работает!


- Ну, нам это не грозит в обозримом будущем - при нынешних раскладах…


- Ю.Ч.: Да, слава Богу, здесь мы гарантированы от этой катастрофы ( смеется).


- Владимир Африканович, вы сказали, что можно жить вообще без государства…


- В.Н.: Нет, я сказал, что его можно свести до минимума.


- В каких сферах, прежде всего, государство можно свести до минимума? И как они будут функционировать в таком случае?


- В.Н.: Везде, кроме вещей, где надо гарантировать общее использование: большие инфраструктуры, частично – безопасность. Хотя вот "Патриот" (неправительственный Международный центр подготовки "Patriot", – ONLINE.UA) уже показывает, что и в этой области государство можно очень сильно подвинуть. Ну, и где-нибудь в области исполнения этих общих решений. Хотя, я думаю, что потом тоже найдут какие-то пути и без государства. Но, по крайней мере, государство не должно решать, как работать, как учиться, как одеваться, как разговаривать…


- Ю.Ч.: Мы во многих разных работах сейчас принимаем участие. И, в частности, мы занимаемся делом, которое имеет очень длинное название – "Нормативно-правовое регулирование архитектурно-урбанистической сферы". Одна из самых коррумпированных, неподъемных, тяжелых сфер. При этом мы, конечно, не за копирование Запада, но Запад дает некоторые решения, которые позволяют сильно облегчить решение задач.


У нас сегодня государство выполняет все контрольные, надзорные функции и принудительные функции. При этом западная практика показывает, что страхование по принципу дает возможность освободить государство от ненужных ему и нам функций контроля. Если проект застрахован, если страховая компания отвечает деньгами за его устойчивость и ненаступление страхового случая – они проконтролируют и проинспектируют всю документацию, до последнего болта или крепежа конструкции. При том, что в противном случае приходит инспектор ГАСКа, говорит, что "у вас тут все не так", а чтобы все было "так" - это будет стоить столько-то. И все решается. Вот один из примеров уменьшения роли и значения государства.


- В.Н.: Но при этом оказывается, что все наше законодательство, которое является наследником советского, и в которое разные группы интересов типа подрядчиков, олигархов и так далее внесли необходимые им изменения - полностью не работает. Оно все противоречивое, запутанное, позволяет ловить рыбку в мутной воде. И надо начинать его закрывать, делать нормативную базу на пустом месте, исходя из реальных участников, из их интересов, их взаимодействия, а не из того, что какая-то группа в очередной раз, как сейчас произошло на днях, пропихнула свои изменения в существующий закон.


- Ю.Ч.: Судя по выражению вашего лица, огромность задач, которая наметилась в этом почти кухонном разговоре, вас немного придавила…


- В некотором роде. Я никак не могу понять, откуда вы предлагаете начинать все менять.


- Ю.Ч.: Отовсюду! Нет точки, с которой можно начать. Надо делать там, где можно сделать что-то.


- В.Н.: Принцип самоорганизации: люди в разных местах начнут это делать. Никто не мог предполагать, что это можно делать в обороне. Всегда говорили, что это только функция государства, это секретно и так далее. Это надо делать в образовании. Это надо делать в медицине. Это надо делать в предпринимательской сфере. И есть везде уже эти ростки. Будущее - оно есть уже! Оно не когда-то наступит. Просто надо дать ему реализоваться.


- А вот про оборону, кстати. Какой же она должна быть, по вашему мнению? В той модели, которую вы видите? Без участия государства?


- В.Н.: Вы понимаете, она, прежде всего, должна быть интеллектуальной и осмысленной. Я в свое время делал доклады для СНБО. Про гибридную войну мы им писали еще задолго до того, как она началась. И там есть куча целей, которые традиционно туда не относятся. Точнее, мы говорим о безопасности. Оборона - это дело понятное. Есть еще безопасность. И безопасность на какую должна ответить задачу? Очень же простая констатация: в Украине, как и в ряде других стран, например, в России, происходит деградация и депопуляция населения. Значит, задача безопасности страны – преодолеть, по крайней мере, деградацию. А это, в свою очередь, моментально скажется на качестве солдат, качестве договоров, которые принимаются, качестве переговорщиков и так далее. Поэтому здесь должны быть очень большие интеллектуальные ресурсы.


- Ю.Ч.: А вообще, я вам начал говорить, что у нас есть свое представление о будущем. Но назвал только часть согласованного. А наше представление о будущем, ради которого мы, собственно, и работаем, то, чего мы хотели бы, формулируется очень просто: думающее общество.


- В.Н.: Общество, в котором необходимо живет думание. В нынешнем обществе мышление, думание уничтожаются.


- Ю.Ч.: И находятся под запретом. Не надо думать, с вами тот, кто все за вас решит. И это не только к государству относится. К корпорациям: ты можешь выбрать эту, эту, эту машину. Мы везде окружены выбором. Думать нам не надо. Общество, которое думает, которое видит себя, которое создает условия для того, чтобы люди осмысленно жили в этом обществе - вот это и есть наша картина будущего. В отличие от сегодняшнего, где на думание, мышление наложен запрет. Ну, понятно: наука истреблена, образование воспроизводит роботов - в лучшем случае. Роботов, у которых на каждый вопрос есть ответ. Это если хорошее образование. Бизнес дает нам кейсы решения вопросов, где кто-то как-то когда-то решал. Не думать. Только не думать. Что угодно!


А нам нужно общество, которое себя осознает, себя ведет и себе ставит вопросы. Потому что Владимир Африканыч говорит про одну концепцию подготовки, когда вас накачивают знаниями или компетенцией. Но есть совершенно другая сторона образования: образование как способность ставить вопросы себе и миру. Если нет вопросов, то нет и ответов. А вопросы нас ставить не учат. Ни на одном уроке вам не объяснят, что такое вопрос, как его ставить и как жить с вопросами. А только вопросы и есть главный механизм движения. Не ответы, а способность себе, другим и миру задавать вопросы. Вот такого образования нету нигде.


- Вы упомянули, что консультировали СНБО, в том числе, и по поводу гибридной войны…


- В.Н.: Мы делали для них исследования. Я тогда был замдиректора Украинского института публичной политики. Тогда Богатырева была секретарем СНБО (Раиса Богатырева занимала этот пост в 2007-2012 годах, - ONLINE.UA). Мы делали для них работу "Безопасность Украины-2030". Я делал раздел "Гуманитарная безопасность". Там не было формулировки "гибридная война", но все эти вещи, что воевать будут не только на поле боя – это там было.


- Эта "гибридность" в современных войнах – она ведь будет только нарастать? Усиливаться?


- В.Н.: Да. Оно всегда будет.


- Сейчас мы знаем, какая она - гибридная война. Есть ли у вас рекомендации, как мы можем в ней победить?


- В.Н.: Лишь одна. Делать образованных людей, которые не поддаются.


- Ю.Ч.: И сделать здесь лучше, чем там.


- В.Н.: Я был в Страсбурге, в Совете Европы, в их комиссии по образованию. И там речь шла о том, что готовятся компетенции, которые будут рекомендованы для школьников старших классов и студентов. Базовая компетенция, которую они намерены рекомендовать, – это сопротивление рекламе и пропаганде.


Пока население не будет образованным, то есть имеющим свое представление о том, куда оно идет и что оно есть - всегда будет работать гибридная война. И на меня она действует сейчас - пока я не встряхну головой: "Да что же это такое? Задумайся о том, чего тебе говорят!"


Никаких других способов я, на самом деле, не знаю. Все запретительные способы не работают.


- Ю.Ч.: Более того - имеют обратный эффект.


- В.Н.: Именно так.



Украине нужно задуматься, чем сопротивляться гибридной войне. Фото: Зеркало недели


- А скажите, в той будущей Украине, в том мире, который нам бы стоило построить, есть место войнам?


- В.Н.: Нет. Есть другие способы разрешения конфликтов, кроме военных. Это, во-первых.


Во-вторых, войны имеют несколько типов. Есть "война Ареса", бога войны – это вот военное столкновение. И россияне, и украинцы здесь хорошо умеют. Казаки умели и так далее… И есть "война Афины" - это война денег и дипломатии. Здесь ни украинцы, ни россияне нифига не могут. Зато американцы или, скажем, англичане там - огромные мастера. И они за счет этой войны все время выигрывают.


Сейчас образовался и третий вид войны. Она и раньше была, просто сейчас она получила новый инструмент. Это "война Аполлона" - влияние на сознание. И россияне научились это делать. А мы – нет. Мы и вторую не научились, и третью. А с первой – ну, как можем…


Читайте также: Роботы вместо людей и не только: ученые назвали главные варианты будущего планеты


- Выходит, решение вопроса завершения войны на Донбассе – очень-очень долгий процесс, не так ли?


- В.Н.: Оно не от нас зависит. Потому что не мы своей судьбой распоряжаемся.


- А кто, в таком случае?


- В.Н.: Те дяди, которые между собой решают, зачем мы нужны, и зачем нужна эта война. А будущее – это возможность решать свою судьбу самим.


Лилия Рагуцкая

Оставаясь на онлайне вы даете согласие на использование файлов cookies, которые помогают нам сделать ваше пребывание здесь более удобным.

Based on your browser and language settings, you might prefer the English version of our website. Would you like to switch?