ONLINE.UA продовжує публікувати бесіду блогера Сергія Іванова з журналістом видання Ярославом Гребенюком.
У першій частині інтерв'ю Іванов висловив свою думку про теперішнє життя на Донбасі - на його окупованих і звільнених територіях.
У продовженні він говорить про найогидніших, на його думку, персонажів українського політикуму.
- Давай поговорим об украинской политике. О политике, как способе вести за собой людей, формировать общественное мнение. Ты его, безусловно, формируешь. Ты считаешь себя политиком?
- Поскольку я участвую в формировании дискурса, поневоле общаюсь с политиками, пассионарными группами, лидерами мнений совершенно из разных политических партий.
Я не считаю себе политиком, более того, мне это претит. Я наблюдаю за политическими процессами, но как за частью общих глобальных процессов.
Я скорее - наблюдатель. Но наблюдатель с правом модерации этой реальности. Как то мы с нашей общей знакомой Мариной Дарницкой переписывались, она спрашивает: "Как ты пишешь рассказы?" Отвечаю: "Это как Intercom с Богом!" - "Ты себя отождествляешь с Богом, когда пишешь?" - "Нет, не с Богом, скорее с ретранслятором. Но с широкими полномочиями". И вот здесь - то же самое. Я – человек, который фиксирует процессы, я могу это делать художественными способами, могу документальными.
Вот и вся вовлеченность в политику. Политики, которые, по моему мнению, поступают неправильно, получают от меня порцию критики и негатива. Некоторые думают, что это – ненависть, но они ошибаются, я не испытываю ненависти в отношении людей, которых я критикую. Я смотрю на них, как на неизбежное зло, которое нужно устранить. Вот и все.
- Политики как неизбежное зло… Но какие из наших политиков представляются тебе наиболее отвратительными?
- Что значит – отвратительными? Сугубо внешне в нашем политикуме огромное количество уродов. И есть же физиогномика – тот случай, когда у человека все написано на лице. А политика никогда нельзя рассматривать, как человека, политика нужно наблюдать в динамике.
С точки зрения динамики поведения, я не люблю Юлию Владимировну Тимошенко. Очень. Это один из самых матерых манипуляторов в истории украинской политики. Человек, который заврался до такой степени, что уже сам верит в собственную ложь. А если не верит – то тем хуже для нее.
Естественно, мне не нравятся политики, которые собрались в "Бл*дской ложе" (так я это место назвал). На балкон в Верховной Раде выходишь, а Оппоблок - прямо под тобой. Масса людей мне там не нравится.
Наталью Королевскую я очень не люблю. Кстати, Королевская – дендрит Юлии Тимошенко, за что Тимошенко до сих пор не извинилась перед украинским народом. И Юлия Владимировна молчит, и я прекрасно знаю, почему она молчит, и это позволяет мне не любить ее еще больше.
Видишь, сразу двух женщин назвал. Но чтобы не казаться сексистом, я скажу, что омерзительных мужчин в Верховной Раде тоже достаточно. Евгений Мураев – это вообще мразь конченая. Я понимаю, что в кремлевском спектакле он играет роль Царева, которого еще не взяли за яйца. Тем не менее, мне он очень неприятен.
И в каждой политической силе есть люди, которые мне очень не нравятся. Я не люблю Лещенко, да и всю эту пассионарную троицу: Лещенко, Найем, Света Залищук. Хотя к Найему я отношусь спокойнее. Он очень хитрый, но объемный, рельефный персонаж. А Сережа, да и Света – это как фигуры из книжки. Помнишь, раньше такие были, да может и сейчас есть: раскрываешь книжку, а оттуда выскакивает фигура такая – оба! – картонная! Вот такие они картонные люди. И смысл их жизни заключается в таких очевидных вещах: накопить бабла, купить квартиру в элитном доме и ходить на дискотеки – пока подагра не разобьет.
О Лещенко. И в голову не приходило, что его можно считать идейным борцом с коррупцией. Но я пытался понять, что с ним происходило. Он столько лет доставал за живое богатых людей и, естественно, изучал способы, как они эти деньги выводят, легализируют. И непонятно: почему же он сам наделал столько очевидных ошибок в истории с этой квартирой (элитной квартирой в центре Киева, вокруг которой вспыхнул скандал, - ONLINE.UA) и богатой невестой. Будто человек все это делал в состоянии фрустрации…
Лещенко психически нездоров, это совершенно очевидно. Это не только мое мнение, это мнение многих людей, которые с ним знакомы. Ему реально нужен мозгоправ. Может, эти комплексы идут из детства, может Олена Притула в нем культивировала, воспитала комплексы… Но, кстати, в этом нет ничего ненормального. Я к подобным вещам отношусь с сочувствием – я сам человек, у которого было достаточно много мышей в голове. И мыши еще остались – отлавливаю с завидной регулярностью.
Читайте также: Украина упустила одиозного луганского сепаратиста: теперь он в России у Жириновского
И не стоит преувеличивать то, что делал Лещенко. Ему одни олигархи сливали материалы на других. Он их публиковал, писал некие предисловия. Труд журналиста в принципе несложен, давайте не будем сакрализовать эту профессию. "На журналиста напали!" Конечно, это ненормально, когда на журналиста нападают, но это не менее ненормально, чем когда нападают на учителя, на врача, на дворника, на ассенизатора или на ветеринара.
Труд журналиста – это обычная рутина. Ты получаешь факты от источников и в состоянии их интерпретировать. Я никогда не скрываю, что играю на противоречиях людей, поэтому способен доставать и публиковать какие-то данные. Ты пишешь преамбулу, расшифровываешь документы. Вот я сейчас пишу про одного крупного чиновника, у меня акт аудита на тридцать или на сорок страниц. Я все это пытаюсь передать человеческим языком.
Этим и занимался Сергей Лещенко. А потом почувствовал себя лидером. Внезапно - как Грегор Замза (герой рассказа Франца Кафки, превратившийся во сне в большое насекомое, – ONLINE.UA). Он проснулся и понял, что он – лидер, что он – opinion maker. Поперло. Я был очень рад тому, что он себя реализовал, но радовался я ровно до тех пор, пока не оказалось, что Сергей Лещенко ничем не отличается от тех людей, которых он изобличал.
И что стало этому причиной? То ли его подспудная зависть, то ли общая контагиозность, заразность парламента? То ли желание показать девушке, которая его бросила, что он тоже что-то может?
Мне, на самом деле, плевать, что его побудило так делать. Он превратился в героя своего же романа. Единственное, что герои его книг куда более интересны.
Тот же Лазаренко, о котором Лещенко написал сагу – это действительно драматический персонаж. С кем еще он воевал, с Коломойским? Так Коломойский - это очень харизматичный человек, человек, который сделал себя сам. А не ходил пришитым к юбке Притулы.
То есть, Лещенко превратился не то, что в копию этих людей, а в ксерокопию, причем - когда уже чернила в картридже заканчиваются. Ксерокопия на грани симулякра. Вот все, что я могу сказать по поводу журналиста Лещенко. И, кстати, политиком он так и не стал, он продолжил заниматься тем, чем занимался раньше.
- Что скажешь о других людях, которые пришли в политику из журналистики?
- Они, конечно, так низко не падают. Взять того же Егора Соболева. Я не сторонник "Самопомощи", и не могу говорить об аномальной полезности возглавляемого им комитета (комитета ВР по вопросам предотвращения и противодействия коррупции, – ONLINE.UA), там очень высокий уровень внутреннего саботажа. Когда у тебя в комитете сидит тот же Дунаев, или, как оказалось, друг Шувалова Береза, то достаточно сложно работать эффективно. Но если сравнивать журналистов, которые пришли работать в политику, то Лещенко – закантачился, а Соболев – нет.
Продолжение следует…
Беседовал Ярослав ГРЕБЕНЮК
