Пока американские ракеты «Томагавк» летели над Средиземным морем к сирийской авиабазе «Эш-Шайрат», уже начались споры о том, как эта атака повлияет на оттепель в отношениях между США и Россией, ожидаемую с тех пор, как Дональд Трамп занял пост президента. Является ли это первым признаком того, что новый президент Америки готов противостоять Путину?
Возможно, наиболее важным фактором в этой модели является Россия. Чтобы понять ответ Кремля на американскую бомбардировку и предшествующую ей химическую атаку в Сирии, важно принять жестокую правду о России в Сирии, пишет правительственный консультант по вопросам внешней политики и стратегических коммуникаций Молли МакКью в своей статье для европейской версии издания POLITICO, перевод которой сделал ONLINE.UA.
Соединенные Штаты предупредили российские силы о предстоящем ударе, потому что знали, что там находятся их военные. Мы знали, что на авиабазе «Эш-Шайрат» есть россияне с ноября 2015 года. Именно поэтому премьер-министр РФ Дмитрий Медведев заявил, что авиаудар был «на грани боевых столкновений с Россией»: он знал, что мы бомбили базу, с которой российские войска руководят операциями.
В августе 2015 года, задолго до того, как Россия объявила о новой военной кампании в Сирии, Кремль подписал всеобъемлющее военное соглашение с Асадом. Оно дало Москве виртуальный карт-бланш в Сирии, а самой Сирии статус, эквивалентный оккупированным Абхазии и Южной Осетии, а не статус другого суверенного государства, где размещены российские войска.
Российские военачальники координируют стратегию в Сирии и играют решающее значение для изменения курса войны против Асада. Российские силы согласуют все аспекты сирийских авиаударов. Они укрепили инфраструктуру авиабазы «Эш-Шайрат», которая в 2013 году, предположительно, уничтожила свои химические запасы. Нет ни малейшего шанса, что, проводя реконструкцию элементов базы, они не знали о наличии там химических боеприпасов.
Читайте также: Поверили в свою же ложь: как Россия прокололась с Трампом
По некоторым данным, источники в разведке подтвердили присутствие российского персонала на базе, когда химическое оружие загружалось на сирийские истребители. Российский воздушный флот, возможно, находился над местом химического нападения, и российский разведывательный беспилотник вычислил больницу, в которой лечили жертв газовой атаки непосредственно перед авиаударом – возможно для того, чтобы уничтожить доказательства нападения. Бомбардировки больниц были частью стратегии войны в Сирии.
Все это означает, что российские силы, скорее всего, знали о зариновой атаке, также как они знали и обо всех сирийских баррельных бомбах и атаках с использованием хлора, и были неотъемлемой частью планирования и выполнения стратегии, элементами которой были эти нападения. Они полностью интегрированы в командную иерархию сирийской кампании.
В Украине мы слишком долго подыгрывали российскому кабуки с использованием «маленьких зеленых человечков» и «сепаратистских сил», когда было ясно, что на линии фронта стоят российские люди и техника.
Сейчас нам предстоит столкнуться с похожей ситуацией – и последствиями – в Сирии. Сирийской армии больше нет. Есть российские командиры, сухопутные войска Ирана и Хезболлы. Технологические возможности России гораздо выше, и у нее есть опыт работы с высокоточными боеприпасами. Дальше можно читать между строк: Сирия – это российская война.
Почему же Асад или Путин рискуют, совершая это химическое нападение или какое-то еще? Кремль и его генералы понимают эффективность страха, масштабного демографического моделирования, вооружения миграции, а также дестабилизации региона для достижения конкретных результатов. Не забывайте: Кремль часто использует хаос в качестве своей стратегии.
Российские войска были предупреждены о предстоящем ответном ударе. Их системы могли защитить «Эш-Шайрат» от ракетных ударов. Но они этого не сделали.
Официальные лица в Кремле в тот момент также сделали свой выбор. Они могли бы переложить ответственность на Асада, сказать, что не знают об атаке, осудить ее или, по крайней мере, сказать, что по ней нужно провести беспристрастное расследование и т.д. Но они и этого не сделали. Вместо этого они придумали историю о том, что сирийский президент не виновен, создавая теории заговоры о химических заводах мятежников и «провокациях». Более того, Министерство иностранных дел выдвинуло предположение, что все химические удары за время сирийской войны были инсценированы, чтобы очернить Асада.
Так что Кремль сделал свой выбор. За прикрытие Асада и обвинения в сторону Америки российские лидеры больше не заслуживают возможности отрицать свои грехи. И мы должны перестать это делать за них.
Правда заключается в том, что Россия является соучастницей использования зарина в отношении гражданских лиц в Сирии. Но, как ни странно, Кремлю тоже полезно быть пойманным. Путин понимает, что ракетная атака Трампа может быть изменением в линии поведения, которая ему нужна, чтобы избежать последствий за свои действия.
Уже сейчас в Москве исчезают надежды на перезагрузку отношений. Кремль все больше обеспокоен тем, что Трампа ограничивают расследования и антироссийские настроения в обществе, и что их усилия по культивированию дружественного лица в Белом доме ничего не дадут. Это означает, что у них есть два варианта: заставить своего оппонента более усердно работать для заключения сделки или вернуться к установке, что Америка – это «главный противник».
Читайте также: У боевика Стрелкова истерика из-за удара США по Сирии
Любой из вариантов – это победа для Путина, и обоих можно достигнуть, позволив химической атаке произойти.
Кремлевская машина искажения реальности работает вовсю, извергая возмущение и заявления о диверсии: США бомбили Сирию, чтобы отвлечь внимание от жертв среди гражданского населения в Ираке; это было сделано, чтобы послать сообщение Северной Корее; Трамп пытался поднять рейтинги одобрения; США поддерживает ИГИЛ; химическая атака была «провокацией», чтобы заставить президента Трампа изменить его смягчающуюся позицию в отношении срока правления Асада.
Но на этот раз они не могут заглушить правду. Бомбардировка Сирии подтвердила, что США остаются действующим игроком на Ближнем Востоке. Это был акт американской силы.
Однако единичная бомбардировка одной из баз сирийского лидера не создала положение превосходства для американских сил. Россия заполняет вакуум – физически и идеологически – которого за годы президентства Обамы было создано очень много. Без четкой политики в отношении России – не в отношении Сирии или Украины, а в отношении самой России, и не в качестве реакции на Путина, а для создания будущих отношений – госсекретарь Рекс Тиллерсон едет в Москву на переговоры все еще с позиции слабости.
В январе я уже писала, что у Трампа, если он решит это сделать, есть инструменты, чтобы противостоять глобальному империалистическому движению Путина, в том числе на Ближнем Востоке.
Но сила требует стратегии. И пришло время, чтобы у нас снова появилась такая стратегия против России, за все многочисленные войны, которые Кремль ведет против нас и наших интересов. Но для этого за сказками Кремля необходимо увидеть правду и определить ее истинные действия.
