Пандемия и вызванные ею ограничительные меры правительств для нераспространения COVID-19, безусловно, повлияли на каждого из нас. И в этот период очень важной стала коммуникация с гражданами для учета интересов каждой личности. Однако, на практике это оказалось непростой задачей, ведь не были учтены специфические черты каждой демографической группы и возрастных категорий населения. Как сообщает ONLINE.UA, так начинает свой материал по этому поводу Пол Долан — британский ученый и писатель, профессор поведенческих наук Лондонской школы экономики и политических наук.
Он убежден, что своими ограничительными мерами правительства различных государств не только не помогли, а наоборот — нанесли вред молодому и самому старшему поколению.
На Форуме по коммуникациям для социальных и поведенческих изменений SHKALA 2021 кейноут-спикер расскажет, почему по его мнению COVID изменит мир гораздо меньше, чем прогнозируют сейчас. А в этом материале предлагаем узнать от Пола Долана на примере Великобритании, чем от неправильно построенных коммуникации во время пандемии всего страдают молодые и пожилые люди, и как это можно было бы помочь, обратившись к бихевиористов и поведенческой науки.
С самого начала пандемии COVID-19 правительство подчеркивал, что ведущую роль в принятии решений играет наука и выводы ученых о передаче вируса, риски смертности и т.п. И принятые правительством на основе этой информации социально-политические мероприятия, безусловно, повлияли на большинство аспектов физического и психоэмоционального здоровья населения, а также имели большие экономические и социальные последствия. Однако больше всего потери понесло население молодого и пожилого возраста.
Почему антиковидные меры правительства по-разному повлияли на людей молодого, среднего и пожилого возраста?
Это вызвано тем, что молодежь и пожилые люди, как правило, предпочитают качества жизни, а не его продолжительности, в отличие от людей среднего возраста, и принимают решение о введении ограничений во время пандемии COVID-19.
Доказано, что риск заболеваемости и смертности от COVID-19 для молодых людей незначительны. Например, в Великобритании процент смертности среди людей моложе 40 лет составляет менее 1%. В то же время все мероприятия политиков в ответ на пандемию, от закрытия школ к уничтожению ночной экономики, нанесли наибольшую социальную и экономическую ущерб именно молодежи. Поэтому мы сейчас можем стать свидетелями одного из самых перераспределений ресурсов от тех, у кого плохие жизненные перспективы, к тем, у кого были лучшие.
Меры, принимаемые правительством, частично не соответствуют интересам и пожилых людей. Пожилые люди в большей части решительно выступают за то, чтобы при принятии решений о распределении ресурсов e сфере здравоохранения предпочтение отдавалось молодому поколению. Также они более склонны отдавать предпочтение лучшему жизненному опыту, чем продолжительности жизни. Эти выводы были сделаны на основе нескольких масштабных популяционных исследованиях, направленных на поиск компромиссов между ожидаемой продолжительностью жизни и жизненным опытом с целью принятия обоснованных решений о распределении ресурсов в сфере здравоохранения. Исследование выявило ярко выраженную U-образную форму по возрасту в этих компромиссах: молодые и пожилые люди выбирают лучшее качество жизни, в отличие от людей среднего возраста.
Молодые люди не думают о смерти, а большинство пожилых людей уже смирились с ее приближением и хотят прожить остаток жизни как можно счастливее. Больше всего они хотят проводить максимально много времени со своими близкими. А теперь сравним это желание с ограничениями, которые накладываются на тех, кто проживает в домах престарелых, куда даже близкие родственники не могут попасть.
Кроме того, явный акцент на сохранении жизни во время пандемии препятствовал нашей коллективной способности смириться с возможной смертью. Смертельно больные пациенты, которые знают и принимают свой прогноз, имеют меньше душевных страданий. В отличие от этого, было обнаружено, что более высокий уровень смертности (страх смерти, во избежание смерти или тревога перед смертью) связан с рядом психологических проблем, включая повышенную восприимчивость к тревоге и депрессии у умирающего человека и высокий уровень стресса у тех, кто ухаживает за ними.
Таким образом, соответствующие антиковидни мероприятия политиков имели вредный эффект как для молодых, так и для пожилых людей. А еще больший интерес вызывает то, что эти меры были приняты людьми среднего возраста. Это именно тот возраст, в котором мы больше ценим продолжительность жизни по сравнению с ее качеством, и когда мы больше всего боимся смерти. Таким образом, польза от принятых мер по снижению рисков COVID-19 наиболее высока для людей среднего возраста, которые как раз и влияют и реализуют внедрение ограничений при пандемии.
Именно эта возрастная группа понесла меньше потерь от мер социальной дистанцирование, ведь большинство из них могут работать дома и избегать неприятных поездок на работу. При этом они не так одиноки, как молодые и пожилые люди. И здесь следует понимать, что решения, которые мы принимаем как обычные граждане или государственные служащие, никогда не могут
быть полностью очищены от собственных интересов, и поэтому нас всех должно беспокоить то, что решения, которые имеют такое глубокое влияние на каждую возрастную группу, принимаются теми, чья демографическая группа, возможно, находится в наиболее выигрышном положении от такой политики ограничений.
Как можно исправить ситуацию?
В первую очередь в принятии своих политик правительство должно ориентироваться не только на выводы медиков, биологов, а также принимать во внимание социальные, поведенческие науки и заключения специалистов в области образования, ведь, например, закрытие образовательных учреждений имеет и будет иметь негативное влияние на молодое поколение.
Значительное внимание стоит уделить разнообразия в процессе принятия решений и том, как учесть больший диапазон мнений. В марте я выразил обеспокоенность по узости сфер специалистов, консультирующих правительство Великобритании: COVID представляет такую же угрозу для экономики и социальной сфере, как и для отрасли здравоохранения, и все же эксперты по здравоохранению продолжают доминировать. Но тогда я не понимал, что кроме этого чрезвычайно важно иметь широкий возрастной диапазон экспертов, привлеченных к консультированию и принятия решений по антиковидних мероприятий и коммуникации. Любое мероприятие в ответ на COVID будет большую силу и положительный эффект, если должным образом будет учтено мнение представителей возрастных групп, которые больше всего страдают от ограничений (молодежь и пожилые люди).
Поэтому правительство должно было не только обращаться за советами к социологам, ученых-медиков, он имел сотрудничать с экспертами и представителями различных возрастных категорий. Учитывая очень разные последствия COVID-19 и реакцию на правительственную политику возрастных групп, я почти уверен, что можно было бы достичь быстрого консенсуса, который бы позволил молодым людям жить как можно более нормальной жизнью, одновременно делая больше для защиты пожилых людей.
Важным моментом является то, что решения, касающиеся людей разного возраста, должны быть и прокомуниковани людьми того же возраста, а не только представителями средней возрастной группы, которые в настоящее время действуют в своих собственных интересах и не соответствуют должным образом за перспективы и благополучие молодых и пожилых людей.
Это один из многих уроков, который следует извлечь правительствам с этой пандемии, при планировании реакции и мероприятий на будущие кризисы.
