Последние статьи двух умнейших аналитиков, пишущих о России, утверждают, что пришло время начать конструктивный диалог с президентом РФ Владимиром Путиным после его решения уменьшить военное вмешательство в ситуацию в Сирии.
Журналист Bloomberg View Марк Чемпион в своей колонке, перевод которой сделал ONLINE.UA, указал на причины, почему лучше не спешить с призывами о нормализации отношений Запада с Россией.
Если мнение о том, что существуют условия для завершения санкций в связи с Украиной и установления новых рабочих отношений с Россией, ошибочно, нам гарантировано повторение Холодной войны. Ответ, впрочем, нельзя основывать на добросовестности. Нормализация отношений с Россией сейчас была бы слишком поспешным шагом.
Федор Лукьянов, который возглавляет российский Совет по внешней и оборонной политике, говорит, что никто не должен был быть удивлен решением Путина сбавить обороты в Сирии – Россия говорила с самого начала, что планировалось краткосрочное вмешательство, конкретной целью которого является обеспечение выживания сирийского государства. Миссия завершена. Теперь Путин может вести переговоры с оппонентами Асада, а Запад должен быть готов пересмотреть свои взгляды в ситуации с Украиной, то есть снять санкции.
Анатолий Ливен, профессор Джорджтаунского университета, находящийся в Катаре, делает еще один шаг в статье под заголовком "Не бойтесь русских" (Don't Fear the Russians). Цели Путина были ограниченными не только в Сирии, но и в Украине, говорит Ливен. Установленный в прошлом году режим прекращения огня в Украине в основном соблюдался (отметим, что в реальности сейчас на Донбассе наблюдается очередное обострение, - ред.). Путин не давал волю российским националистам, которые желали продолжить наступление и воссоздать территорию Российской империи 18 века, "Новороссию", потому что это никогда не было его намерением, отмечает профессор.
Впрочем, не все так очевидно, как Ливен описывает, и российские лидеры малоубедительны в демонстрации того, что их амбиции больше не представляют угрозу для Украины или других своих соседей.
Взять, к примеру, слова министра иностранных дел Сергея Лаврова, в статье журнала, редактором которого является Лукьянов - "Россия в глобальной политике". Он тоже говорит о нормализации отношений. Впрочем, за этим следует длительный исторический анализ многолетней виктимизации России со стороны Запада, со времен Киевской Руси до Наполеона и Крымской войны и до нашего времени.
С началом Второй мировой войны, например, Лавров перескакивает через 1939 год и пакт Сталина с Гитлером (пакт Молотова-Риббентропа, - ред.) - в соответствии с которым эти двое начали войну, напав на Польшу, чтобы обвинить в антироссийском заговоре: «Очевидно, что здесь опять роковую роль сыграли антироссийские устремления европейских элит, их желание натравить на Советский Союз гитлеровскую военную машину».
Опять же, после распада бывшего Советского Союза, по мнению Лаврова, речь шла об отчаянии стран бывшего Варшавского договора и их вступлении в Европейский Союз и Организацию Североатлантического договора, что якобы освобождает бывший Советский Союз от всякой ответственности за более чем 40 лет оккупации: «Если честно смотреть на положение небольших европейских государств, которые раньше входили в Варшавский договор, а теперь – в НАТО и ЕС, то очевидно, что речь должна идти отнюдь не о переходе от подчинения к свободе, о чем так любят рассуждать западные идеологи, а скорее о смене лидера».
В связи с этим, есть два отдельных вопроса. Во-первых, лучше, если Россия на твоей стороне, или настроена против тебя? И здесь ответ прост: на твоей стороне. Второй вопрос сложнее. Это касается того, может ли Россия быть партнером в определении совместной безопасности континента, пока она утверждает, что это может быть достигнуто только за счет устранения НАТО; что членство в ЕС равносильно оккупации советскими танками; что все народные протесты являются делами ЦРУ; и что западный мир рефлекторно настроен против России, а не реагирует на действия, которые могла бы предпринять Москва.
Недавние события в Сирии и Украине явно не ответили на этот второй вопрос.
Российское вмешательство в Сирии, как сказал Лукьянов в прошлом году, после его начала, было направлено на то, чтобы убедиться, что джихадисты не свергнут правительственный режим в Дамаске. Остается неясным, однако, является ли конечная цель Путина в Сирии действительно такой же, как и у США - создать правительство в Дамаске с разделением полномочий, что обеспечит защиту безопасности и интересов как алавитов, так и суннитов.
Это кажется маловероятным, просто потому что этого будет сложно достичь, и попытка потребует приверженности демократическим принципам, которые Путин не разделяет. Впрочем, и американские, и российские цели нереалистичны: трудно понять, как борьба может завершиться без какой-либо мягкой перегородки в Сирии, и это на самом деле может выровнять интересы внешних сил. Если нет, то Путин может почувствовать необходимость новых авиаударов, чтобы обеспечить такой исход для Асада, который он хочет.
Ливен, вероятно, прав, что Путин не имеет ни малейшего желания вторгаться в Прибалтику или Польшу; он идет на просчитанные риски. Тем не менее, он также непредсказуем. Путин направил стратегические бомбардировщики в воздушное пространство НАТО, подводные лодки в шведские воды, ракеты в Калининградский анклав и свои собственные силы безопасности разместил по всей эстонской границе для набега с похищением. Он сделал все, чтобы его оппоненты пришли к выводу, что он готов к эскалации в любой момент. Эта решимость не была проверена, и мы не знаем, как бы Путин отреагировал.
Таким же образом, мы не знаем, что могло бы произойти, если бы Путин не столкнулся с последствиями расширения войны в Украине. И мы не знаем, что произошло бы, если бы первоначальные усилия России по повторению бескровного переворота в Крыму на территории так называемой "Новороссии", от Одессы на юге Украины до Харькова на северо-востоке, было бы удачным. Доказательства, однако, свидетельствуют, что Путин формирует свои военные решения в ответ на события и неудачи, а не из самоограничения.
Ливен также считает, что Путин отказался от своих планов по созданию Евразийского союза, чтобы конкурировать с ЕС и восстановить влияние России, которые были в основе его действий в Украине. Но в том, что он или Лавров говорят или делают, не видно свидетельств, которые дали бы уверенность, что это правда.
Так что, да, Путин способствовал прекращению огня на Донбассе (окончательно оно так и не произошло, - ред.). Но российские оперативники и военная техника остаются на месте, на украинской земле. Россия продолжает контролировать границы, и угроза дальнейших наступлений и эскалации остается. Пока это не изменится, и пока Россия не выполнит требования для отмены санкций, они не должны сниматься. Мы до сих пор не знаем, как далеко Путин готов пойти. И, возможно, он тоже.
