Многие политики и политологи (в том числе, например, Арсений Яценюк и Збигнев Бжезинский) утверждают, что аннексия Крыма в 2014 году показала желание президента РФ Владимира Путина построить «Советский Союз 2.0» и опять управлять мировой политикой. Национализм используют, чтобы объяснить все - от вмешательства в дела Сирии, необычно большого количества преступлений на почве ненависти в России и стремления режима к проведению спортивных мега-событий, таких как Олимпийские игры в Сочи в 2014 году и Чемпионат мира по футболу в 2018-м.
В своей статье для The Washington Post, перевод которой сделал ONLINE.UA, журналист Ричард Арнольд рассказал об исследовании националистических настроений в России и о их влиянии на управление страной – как во внешней, так и во внутренней политике.
Понимание националистических настроений в России и того, как это могло бы направлять будущие внешнеполитические решения страны, побудило Научно-исследовательский совет Норвегии финансировать трехлетний исследовательский проект. Для исследования «Формирование национальной идентичности и национализм в современной России» (NEORUSS) были проанализированы опросы, проведенные в 2013 году российским социологическим агентством «Ромир». Им проводился национальный опрос насчет взглядов россиян на национализм и национальную идентичность. «Ромир» также провел соцопрос в Москве, Владивостоке и южных городах Краснодаре и Ставрополе. Некоторые из опросов были проведены повторно в 2014 году, после аннексии Крыма.
Да, русский национализм находится на подъеме.
Пал Колсто (Pal Kolsto) и Хельге Блаккисруд (Helge Blakkisrud) были редакторами работы "Новый российский национализм", в которой рассматриваются результаты опроса. Вот некоторые из основных выводов.
Этнический российский национализм растет с момента падения Советского Союза, наряду с попытками режима перехватить инициативу - это явление исследователь Эмиль Паин назвал «имперским национализмом». С одной стороны, Путин и его администрация признают ведущую роль этнических россиян в формировании российского государства. С другой, грубый этнический национализм может спровоцировать сепаратизм в такой многонациональной стране, как Российская Федерация. Имперский национализм предлагает золотую середину. Путин может представить свою страну как великую державу и привязать такое стремление к этническому величию к величию государства.
Имперский национализм связан с верой россиян в то, что Россия представляет собой Европу, которая отличается от той, в которой якобы доминирует американский либерализм. Ниже на графике показано, что большинство россиян во всех четырех городах России, где проводился опрос, считают страну собственной цивилизацией или смесью европейской и азиатской цивилизаций. Меньше респондентов считают Россию, в основном, частью европейской цивилизации - примечательная находка, так как последний советский лидер Михаил Горбачев видел Советский Союз частью «общего европейского дома», который простирался от Атлантики до Тихого океана.
В российском национализме возрастает «этнификация», которая стала одним из толчков к развитию воинствующих националистических настроений в РФ, как описывает их Пал Колсто. Это чувство отчасти имеет корни в периоде распада Советского Союза, когда Россия стала государством, в котором преобладают этнические россияне.
Российские радикальные националисты направились в Крым
До начала 2000-х годов, Россия была раздроблена между различными группами, поддерживающими восстановление СССР, антизападничество и антисемитизм. Начиная с 2000 года, националистические настроения обернулись против «чужих» в культурном отношении мигрантов (из Центральной Азии и с Кавказа). Начала расти поддержка привилегированного отношения к этническим россиянам, как это видно из действий движения «Россия для русских» (см. таблицу ниже).
Такие настроения создают серьезные проблемы для стабильности режима и, соответственно, международной политики.
Аннексией Крыма Путину удалось превзойти российских националистов. Но до тех пор, пока продолжаются волны мигрантов, которые воспринимаются как культурно чужие, опасность останется и будет влиять на российскую политику. У режима будет неприятный выбор: позволить расти радикальным силам, категорически противостоящим демократии, даже в их "управляемом" разнообразии, или, поддавшись популярным требованиям, создать государство с расовой сегрегацией.
Имперский национализм также помогает объяснить снижение количества преступлений на почве ненависти, которые резко прекратились в 2014 году. В 2008 году, по данным российской неправительственной статистической организации, в России было огромное количество убийств - представителей расовых, ЛГБТ и других меньшинств. На самом деле, в России самый высокий уровень преступлений на почве ненависти из всех стран Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Некоторые россияне были разочарованы нежеланием режима энергично поддержать этнонационалистические цели внутри и за пределами страны. Это разочарование, иногда проявляется в насилии в отношении тех, кто считается культурно иными.
Хотя преступления на почве ненависти в России оставались на исключительно высоком уровне по сравнению с другими странами в начале 2010-х годов, вторжение в Восточную Украину вызвало отток радикальных националистов для поддержки сепаратистов Донецкой и Луганской «народных республик» в Украине. Но возвращение этих радикальных националистов (у которых теперь есть боевой опыт) может означать гораздо более воинственную, и даже террористическую, радикальную националистическую картину внутри страны.
В третьей главе исследования, сделанной российским аналитиком Александром Верховским, подробно рассматривается эволюция сильно фрагментированной радикальной националистической ситуации с 2007-2008 годов – периода, когда произошло наибольшее количество преступлений на почве ненависти в России. В 2007 году, например, в Интернете было опубликовано видео жутких убийств двух «колонизаторов» с Кавказа в лесу под нацистским флагом.
Верховский утверждает, что правительство России начало репрессировать радикальное националистическое движение в 2008 году. В частности, он отмечает «совершенно неожиданную антимигрантскую кампанию, проводившуюся в течение нескольких месяцев на российском телевидении» в 2013 году, когда были показаны группы народной дружины, которые помогали федеральной полицейской власти в налетах на общежития мигрантов, что привело к «беспрецедентному росту этноксенофобии в обществе».
Авторы отмечают интересный момент - идею, что современная Россия выглядит, на самом деле, во многом как Российская империя почти 100 лет назад. Об этом говорят многие факты - от усиленного возобновления Кремлем казачьего движения, которое в последний раз было в 19-м веке, через поддержку местных казачьих организаций и расширения прав и возможностей уличных патрулей, до популярных отсылок к Российской империи, а не Советскому Союзу.
Но, как подробно описывают в седьмой главе исследования авторы Михаил Алексеев и Генри Хейл, россияне, похоже, не заинтересованы в расширении РФ. Сравнивая результаты национального опроса в мае 2013 года и ноябре 2014-го, через семь месяцев после аннексии Крыма, национальная гордость была на высоком уровне и немного увеличилась, по данным более позднего исследования. Тем не менее, в 2014 году опрос показал заметное снижение поддержки дальнейшей территориальной экспансии.
Поэтому, возможно, нынешние международные отношения России не стоит называть сценарием «второй холодной войны». Возможно, более подходящим описанием было бы «возвращение к политическому прагматизму». Любые мирные урегулирования будущих или текущих международных вооруженных конфликтов должны учитывать давление на Кремль.
