У западных популистов сейчас довольно необычный символ – президент России Владимир Путин. Марин Ле Пен, лидер ультраправой французской партии "Национальный фронт", назвала его поведение моделью "мотивированного протекционизма, заботы об интересах своей страны, защиты своей идентичности". Избранный президент США Дональд Трамп неоднократно выражал свое восхищение российским президентом. Даже левая партия Греции СИРИЗА защищала действия России в Украине и была против введения санкций.
Для всех остальных это кажется странным. Путин – это человек, который, по словам The Guardian, "поразил и взволновал мир своей смелой и авторитарной политикой", и, как говорит The New York Times, дискредитирует НАТО и европейскую демократию, а его "агрессивное поведение... может привести к опасным просчетам, которые часто приводят к вооруженным конфликтам".
Журналист Джулиан Баггини в своей статье для The Huffington Post "Почему Путин и популисты так любят друг друга", перевод которой сделал ONLINE.UA, рассказал о том, почему Путин так популярен среди популистов по всей Европе, почему не стоит недооценивать силу этого популизма, и как среди политиков в ЕС появляются "друзья" главы Кремля.
Легко считать популистов глупыми и невинными людьми, попавшими в сети коварного злодея. В конце концов, у нас есть основания полагать, что путинская Россия организовывает массовые политические манипуляции, в частности, через вмешательство в президентские выборы в США, создание "армии" интернет-троллей и расширение масштабов действия спонсируемых Россией СМИ на европейских языках. Ее следующей целью, похоже, являются выборы в Германии и Франции в 2017 году.
Читайте также: Путин хочет поделить мир с Трампом: у Киева есть один способ не стать пешкой
Но думать о популистах, как о беззащитных жертвах манипуляций Кремля, значило бы недооценивать их искреннее восхищение качествами, которые есть у Путина. Все может закончиться плачевно, но это определенно не брак по расчету – это настоящая любовь. Чтобы понять, почему так много избирателей любят популистов, нужно понять, почему популисты любят Путина.
Ответ найти не так сложно. Возьмите практически любую определяющую черту популизма, и вы увидите ее в Путине. Это может показаться странным, учитывая, что один из немногих вопросов, по которым согласны популисты – это их презрение к элитам, а Путина, бывшего агента КГБ с почти абсолютной властью в стране, вряд ли можно назвать аутсайдером. Но негодование популистов никогда не было направлено на все элиты – только на "неправильные", представляющие центральные политические силы, которые руководили западными демократиями в течение десятилетий после Второй мировой войны. Именно поэтому богатого и влиятельного Дональда Трампа можно считать антиэлитарным – он принадлежит к элите, но не вашингтонской или брюссельской. Путин также принадлежит к элитным кругам, но не к западному либеральному истеблишменту.
Популизм, главным образом, питается гневом, направленным на этот политический класс, и Путин борется с этой же силой. Рассматривать это просто как холодный политический тезис "враг моего врага - мой друг", значит недооценивать, насколько сильно людей может объединить то, против чего они выступают: общая ненависть может стать основой взаимной любви.
Другие качества Путина также привлекательны для популистских настроений. Сильное руководство вызывает у популистов восхищение, поскольку оно считается необходимым условием для противостояния столь же сильным эгоистическим интересам, которые стоят между народом и осуществлением его воли. Путин разделяет их пренебрежительно мнение о том, что, на самом деле, означает демократия – называя это простой объединенной волей народа и ее выполнением. Для популистов поддержка большинства означает абсолютное правление, и даже самые непримиримые критики Путина признают, что он, по крайней мере, большую часть своего пребывания в должности, располагал поддержкой большинства россиян.
Либеральная демократия, напротив, считает, что воля народа - явление не простое, и оно должно быть гарантировано демократическими институтами, которые окультуривают крайности и защищают меньшинства от большинства. Для популистов это просто прикрытие, которое либеральная элита использует для того, чтобы не выполнять желания людей, а ослаблять народную волю для удовлетворения собственных целей.
Это одна из главных причин, почему популизм, является главной угрозой демократии в том виде, как мы ее знаем. У популизма нет никакого реального уважения к верховенству закона. Он считает, что суверенитет - не в парламенте или стабильных демократических институтах, а просто в последнем наказе избирателей, полученном от большинства людей. Институты, которые либералы считают защитным механизмом фундаментальных ценностей демократии, популистами считаются препятствиями для реальной демократии.
По этой причине Трамп называл избирательный процесс "сфальсифицированным" (пока не выиграл, конечно), а британских судей обвиняли в том, что они - "враги народа", из-за их решения о том, что для выхода Великобритании из Евросоюза необходимо голосование парламента. Нас не должно удивлять, что такие люди не считают проблемой пренебрежение Путиным в отношении верховенства права в России. Если закон не подходит, его нужно просто изменить. Вильям Партлетт из Брукингского института называет это "правлением по закону".
И, конечно же, есть еще и национализм Путина. Левых и правых популистов объединяет их желание вернуть власть от безликих и безответственных международных учреждений и торговых соглашений суверенным государствам. Такой уход в себя не имеет смысла без сильного чувства государственности, будь она основана только на этнической принадлежности или нет. В связи с этим Путин шагает в ногу с националистами и, как он показал в Крыму и на востоке Украины, готов применить силу, чтобы (как он это называет) "защитить" русских внутри или за пределами национальных границ, так же как и "защитить" территориальную целостность нации.
Конечная точка совместимости – это более широкий отказ от либеральных ценностей. Многие популисты религиозно консервативны и выступают против мультикультурализма. Содействие Путина разрастанию влияния Русской Православной Церкви расположило к нему тех, кто хочет, чтобы церковь играла большую роль в их собственных странах. Даже тем, кто не религиозен, нравится возвращение к "традиционным" ценностям, которое демонстрируют такие действия. По крайней мере, утверждение национальной религии является утверждением ценности доминирующей, гетерогенной, самобытной культуры.
Конечно, Путин заинтересован в поддержке националистов в своих личных целях. Популизм подрывает единство Европы и, таким образом, дает России возможность увеличить свою сферу влияния и вмешательства. Но слишком большой акцент на политическом вмешательстве Кремля попадает в сферу тех параноидальных глобальных теорий заговора, которые используют так много популистов, и которые отвлекают внимание от местных причин происхождения популизма и его угрозы.
Для того, чтобы серьезно рассматривать отношения между Путиным и популистами, нам нужно понять, почему возникает эта любовь. Либералы недооценивают притягательность национализма, традиций и сильного руководства. Популисты верят авторитарной демократии Путина, которая играет по правилам выборов, но имеет мало общего с плюрализмом западных демократий, где переговоры, компромисс и верховенство закона имеют такое же значение, как и решения большинства каждый отдельно взятый день. Для тех, кто успокаивает себя тем, что Путин – это лишь советский реваншист, подобного которому европейцы никогда не сочли бы привлекательным примером, популисты служат отрезвляющим сигналом, резюмирует издание.
О возможном будущем другого политика, которого многие считают популистом, читайте в статье ONLINE.UA: Трамп пока не стал президентом, с ним еще не все решено - израильский политолог
