О культуре взяточничества в Украине, туристическом послевоенном буме и о самой большой опасности после войны рассказал журналистке Анастасии Багалике для online.ua основатель Ukraїner, журналист и путешественник Богдан Логвиненко.
Культуру взяточничества детям передают родители
Мы говорим о роли человека, принимающего для себя решение: дать взятку или не дать взятку. То есть человек решает дать не только тогда, когда он сталкивается с какими-то преградами — хочет получить справку или какую-то качественную услугу. Часто человек еще и не понимает в процессе, во что это выливается.
Да. И кроме того, это услуга, которая не застрахована. Если услуга предоставляется через кассу и официально, то что бы ни произошло, есть гарантия, что эта услуга должна быть выполнена. Если деньги даются прямо в карман, в конвертике, в книжечке, то это услуга, которая может быть и не предоставлена, на самом деле.
Мне кажется, что и сейчас есть какие-то места, куда и дальше с конфетами ходят, несмотря на медреформу. Контингент не изменился, люди остались прежними. Несмотря на то, что к врачу ты записываешься в смартфоне, все равно по старой привычке ты должен идти с конфетами.
Я, честно говоря, боюсь государственных медицинских учреждений.
Вот просто я не знаю, как давать взятки. Я этого не делал.
И я выбираю частные, даже если это дороже, потому что знаю, как работает эта система. Тебе выдали чек – ты ушел заплатил и все.
Да, где это стоит дороже, где ты мог бы получить эти услуги бесплатно. Но даже с семейным врачом у меня декларация подписана в частной клинике, где четко скажут, что входит в стоимость обслуживания семейного врача, за что платит государство, а что выходит за эти рамки.
Это очень прозрачно, честно и будет видно, что в этот чек добавлено.
Потому что об этом скажут. А часто бывает так, что об этом не говорят.
А остальное – это культура взяточничества.
То есть ты сам должен понять, тебе это должны передать родители, а родители знают, как это показать: ты приходишь, кладешь деньги там-то — как-то это делаешь. Мне, к счастью, это не показали, потому я не знаю.
Читайте первую часть интервью с Богданом Логвиненко: Большинство людей после деоккупации живут с огромными психологическими проблемами, — Богдан Логвиненко
Украину ждет бум туризма после войны
В 2016 году я делал такую акцию, которая называлась “No visa to Ukraine”.
Собрал небольшую команду людей. Мы поняли, что есть огромная несправедливость по отношению к иностранцам, въезжающим в Украину. На тот момент очень дорога была виза в Украину – ее невозможно было сделать онлайн, ее невозможно было сделать on arrival – по прибытии.
Мы тогда проанализировали кучу консульств — как они выдают эти визы, какие у них нарушения.
Сделали такой план, который МИД уже выполнил где-то на 95%. Хотя в момент, когда мы им пришли представить этот план, они нам сказали, что это невозможно. Всё невозможно. Это никогда не произойдет. А сейчас это уже почти все в действии.
Пока это не так актуально, но как только мы победим Украина станет передовой туристической страной, потому что сюда "ломается" куча людей смотреть на все эти места, где были боевые действия, мы будем иметь за плечами опыт.
Богдан Логвиненко с командой Ukraїner в Купянске, 15 сентября (фото - facebook.com/logvynenko)
То есть у нас уже работающая система въезда в Украину, которая не требует от граждан Нигерии, например, 5 тысяч долларов взятки за въезд в нашу страну. А на тот момент, в 2016 году, такие штуки были.
Станет ли добродетель частью жизни для большинства украинцев
До полномасштабного вторжения такие инициативы и такие вещи о том, что что-то точечно нужно менять, чтобы наше общество становилось доброччестным, прозрачным, были характерны для той категории, которую мы называем активной частью общества. Как вы считаете, после войны у нас есть шанс на расширение этой категории? И на то, чтобы, в частности, и доброчестность стала чем-то нормальным для большинства людей?
Эта категория никогда не станет 100-процентной или 50-процентной. Это активное меньшинство – всегда есть меньшинство.
Поэтому, возможно, несколько процентов там прибавится. Но, во-первых, это активное меньшинство будет гораздо более воинственной и часть из нее вооруженной.
Потому просто не советую никому брать взятки и просить их.
Во-вторых, мы после победы над русней вряд ли будем бояться какого-нибудь внутреннего врага. Поэтому это тоже нужно учитывать.
Богдан Логвиненко в Волчанске, 16 октября (фото - facebook.com/logvynenko)
Но активным большинство становится лишь в какие-то критические моменты.
К примеру, это какая-то несправедливость в судебной системе. Или дело Павличенко. Мы уже о нем даже забыли – это было когда-то, в прошлой жизни. Или дело Стерненко или еще какие-то подобные резонансные дела.
Это активное меньшинство увеличивается, потому что это то, что очень быстро резонирует.
Но борьба с коррупцией медленная, является таким выкошиванием сорняков. Реформировать полицию, просто набрать десятки тысяч новых людей – это не один день.
И мы сейчас понимаем, что у нас реформирование полиции произошло частично. И отделение в Кагарлыке, и все другие истории — это все еще нужно реформировать, но это сможет делать только активное меньшинство.
К сожалению, мы не можем ждать, пока появятся новые «кагарлыки». Нам нужно это делать проактивно, быстро и на всем этом общенациональном подъеме.
Здесь у нас будет какой-то люфт времени снова.
Да, обязательно.
То время после победы, я думаю, будет очень тяжелым. Будет много людей, которые захотят быстро все поделить.
Есть люди, которые хотят поделить Довженко-центр, Госкино. Это примеры абсолютно сгнивших систем. Не Довженко-центр, а те, кто пытается его рейдернуть.
И есть люди, которые считают, что сейчас под шумок быстро все «решают». Но я думаю, что так не произойдет. Или произойдет с очень печальными для них последствиями.
Вас также может заинтересовать: Доброчесність для мене — це відчуття справедливості, — Богдан Логвиненко
