Во время событий в Крыму, Восточной Украине и Сирии у всего мира была возможность увидеть новую стратегию обороны России и ее силы в действии. Президент РФ Владимир Путин успешно обошел несметное количество слабых мест своей страны - экономических, политических, демографических и военных – такими способами, которые позволяют ему использовать принуждение и даже неприкрытую военную силу против своих соседей практически безнаказанно. Агрессивная, но относительно слабая Россия представляет собой совсем иную проблему для Запада, чем усиливающийся Китай.
Вице-президент Института Лексингтона Дан Гур, который участвует в программе национальной безопасности института в своем блоге, для The National Interest, перевод которого сделал ONLINE.UA, рассказал о том, почему Россия представляет угрозу для НАТО, и дал Альянсу пять рекомендаций о том, как изменить эту ситуацию.
Тип военного развития России может оказаться особо подходящим для подрыва существующего международного порядка и признания РФ "великой державой", несущей ограниченные военные риски, чего добивается Кремль. "Новые" российские военные силы продемонстрировали особое сочетание возможностей - быстрые, но географически ограниченные наступательные операции, радиоэлектронные и кибервойны, высокоточные удары дальнего радиуса действия, мощные системы ограничения доступа (A2/AD) и передовое ядерное оружие, которые хорошо служат для поддержания операций в промежуточных зонах и для сдерживания западных традиционных ответов или эскалации.
Обсуждение российской "гибридной" войны, отмечает автор статьи, не должно затмить понимание того, в какой степени Россия модернизировала свои обычные и ядерные силы, и степень, в которой она опирается не на методы связанные с «серыми зонами», а на обычные вооруженные силы в качестве центрального элемента локальной агрессии. Важно также признать факт того, насколько быстро российские авантюры в Восточной Европе быстро превратилась из гибридных операций с использованием нетрадиционных средств и методов в классические военные операции. Недавнее вмешательство в ситуацию в Сирии было моделью демонстрации сил, позволяющей предположить, что российские военные были вполне способны на ограниченные операции высокой интенсивности.
Однако, у российских военных есть лишь ограниченные возможности для наступательных операций. Количество подразделений, способных справиться с локальными конфликтами, насчитывает в общей сложности около 100-150 тысяч военных, которые включают авиацию, морскую пехоту, силы специального назначения, механизированную пехоту и ПВО. Эти силы могут легко использоваться для решения единой региональной задачи. Военные реформы ликвидировали практически все кадрированные части. Это позволило улучшить эффективность и результативность первого эшелона сил, но сделало российских военных недостаточно серьезными. Если их первые атаки не увенчаются успехом, второй попытки у них не будет.
Даже в одной региональной операции российские командиры будут в значительной степени зависеть от комбинации заранее созданных позиций - быстрых и решительных высокоточных ударов дальнего радиуса действия обычного оружия, средств радиоэлектронной борьбы и кибератак и быстрого передвижения танковых соединений, воздушно-десантных бригад и отрядов специального назначения. Цель состоит в том, чтобы устранить развернутые заранее цели, парализуя политические и военные ответы, и быстро создать на земле новую ситуацию. Ядерное оружие служит для обеспечения сдерживания усилий НАТО провести контратаку.
Сегодня НАТО нуждается в наземных силах, особенно в Восточной Европе и странах Балтии, которые могут предотвратить раннюю победу в один выстрел. Россия не может участвовать в крупномасштабном или затяжном обычном конфликте. Она также не выдержит обмена ядерными ударами. Поэтому нужно заставить Москву понять, что у нее не будет легких военных побед. Россию должна всегда тревожить возможность эскалации.
В то время, как многие предложения по военным ответам НАТО на угрозы российской агрессии против Европы сосредоточены на необходимости развертывания сухопутных войск на востоке, есть и другие средства, которые являются более важными и заслуживают приоритета. Вот пять главных, которые должны сформировать ядро усилий США и НАТО по укреплению политики сдерживания и стабильности в Европе:
Во-первых, улучшение усилий по сбору информации, наблюдению и разведке (ISR). В недочетах НАТО в этой области нет ничего нового. Бывший министр обороны США Роберт Гейтс предупредил лидеров НАТО много лет назад о необходимости увеличения инвестиций в ISR. В своем выступлении перед Комитетом Сената по вооруженным силам в апреле 2015 года тогдашний верховный главнокомандующий объединенными вооруженными силами НАТО в Европе, генерал Филип Бридлав утверждал, что российские военные операции в Украине и регионе в более широком плане подчеркнули, что существуют критические пробелы в области сбора и анализа разведывательных данных. Некоторые российские военные учения застали Альянс врасплох, и понимание российского вторжения в Украину было весьма ограниченным.
НАТО не торопится вкладывать деньги в воздушные активы ISR, и ресурсы США были выведены из Европы из-за разворота в сторону Азии и усиливающейся борьбы с ИГИЛ. Кроме того, НАТО необходимо осуществить Манхэттенский проект (программа США по разработке ядерного оружия середины ХХ века, - ред.), чтобы восстановить аналитические возможности по обработке и использованию данные разведки по российским военным силам и операциям, которые когда-то были у Альянса.
Во-вторых, необходимо больше воздушных сил НАТО. Военно-воздушные силы - это наиболее гибкий из доступных Альянсу военных инструментов. Военно-воздушные силы будут иметь решающее значение для разрушения анклавов A2/AD, построенных Россией в Калининграде и других местах. Западные военные лидеры признали необходимость улучшить оборудование, доступное военно-воздушным силам НАТО, а также подготовку пилотов, наземных команд и планировщиков для высоконапряженных миссий, участвующих в воздушных операциях в Центральной и Восточной Европе.
Одной из наиболее важных инвестиций, которые НАТО необходимо сделать для улучшения его воздушной боевой мощи, связаны с областями логистики и инфраструктуры. НАТО необходима надежная, закаленная, рассредоточенная и защищенная инфраструктура военной авиации в Восточной Европе. Это особенно важная цель в свете инвестиций, которые Россия сделала в возможности наносить удары дальнего действия, предназначенные для подавления инфраструктуры НАТО.
Жизненно важно, чтобы Альянс сделал шаг к авиации пятого поколения. Обязательства Великобритании, Канады, Италии, Турции, Нидерландов и Норвегии в международной программе для F-35 Joint Strike Fighter дают перспективу для улучшения в области противовоздушной обороны и ударных возможностей НАТО. Введение F-35 станет сменой в балансе военно-воздушных сил Европы.
В-третьих, НАТО должно серьезно отнестись к созданию интегрированных систем ПВО и ПРО. Одна из самых опасных возможностей в российском арсенале - это интегрированная система ПВО. НАТО необходимо развивать и внедрять подобные возможности, которые будут защищать критически важные инфраструктурные объекты и не дадут России возможность нанести упреждающий и обезоруживающий первый удар.
Первый шаг к достижению этой возможности был сделан с запуском первой системы противоракетной обороны «Иджис» в мае 2016 года в Румынии. НАТО как раз начинает свои развертывания европейской архитектуры ПРО. Но планируется только два участка. На самом деле, НАТО нуждается в десятке или даже более подобных участков, сочетания системы «Иджис»/ Standard Missile 3 и противоракетного комплекса THAAD. Кроме того, НАТО следует вкладывать средства в общеконтинентальную защиту от передовых угроз авиационных средств воздушного нападения.
В-четвертых, нужно вновь открыть для себя радиоэлектронную борьбу. Возможно (перефразируя бывшего госсекретаря США), это и правда, что джентльмены не глушат коммуникации друг друга. Но россияне это делают. Российские операции против Грузии, в Крыму и на востоке Украины показали очень сложную способность манипулировать и глушить частные, правительственные и военные системы связи и системы вооружения, которые зависят от навигационных сигналов, чтобы достичь своей цели. Командующий Вооруженными силами США в Европе, генерал-лейтенант Бен Ходжес описал российские возможности РЭБ (радиоэлектронной борьбы) как "заоблачные".
Проблемы НАТО с РЭБ - не просто технологические. Западные войска прекратили РЭБ по окончанию холодной войны. Они вернулись к этому вопросу, если это можно так назвать, лишь поскольку это было частью усилий по противодействию террористическим радио, которыми запускаются самодельные взрывные устройства. Существует недостаток систем, персонала и концепции, чтобы адекватно вести операции современной РЭБ. Эта ситуация должна быть исправлена.
В-пятых, модернизировать ядерные силы и доктрины США и НАТО. НАТО и Соединенные Штаты должны принять в качестве абсолютного приоритета необходимость повторного создания прочной и надежной системы, которая должна быть четкой и функциональной на каждой ступени. США объявили о планах модернизировать все три аспекта своей ядерной триады. Великобритания недавно приняла решение возобновить стратегические силы сдерживания.
Учитывая роль ядерного оружия в кремлевской стратегии разрушения НАТО и дестабилизации Европы, жизненно важно, чтобы США устранили свои технические, оперативные и стратегические недостатки в тактических и ядерных силах театра военных действий. Во-первых, необходимо ускорить модернизацию гравитационных бомб B61. Во-вторых, США необходимо рассмотреть вопрос о размещении ядерных крылатых ракет морского базирования. В-третьих, учитывая российские нарушения Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности и вероятность того, что Москва может выйти из этого соглашения, на случай непредвиденных обстоятельств, США необходимо разработать планы по созданию и разворачиванию нового набора баллистических ракет/крылатых ракет средней дальности и соответствующих боеголовок. Кремль должен убедиться в том, что попытка деэскалации обычного конфликта путем ограниченного применения высокоточного ядерного оружия будет встречена ответными силами.
В конечном счете, поставленная Кремлем задача меньше относится к функциям российских военных сил и средств, и больше касается кажущегося отсутствия политической воли к собственной защите на Западе. Повышение уровня расходов на оборону со стороны крупных стран НАТО на половину или даже четверть процента ВВП объединило бы Альянс и дало России понять, что Запад будет защищать себя. Угроза, которую Россия представляет для НАТО, в значительной степени является результатом слабости последнего, чем связана с силой и решимостью Москвы.
