Про те, як волонтери-стоматологи допомагають українським військовим на Донбасі, навіщо лікарі їздять на фронт, і чому навіть міста, розташовані за багато кілометрів від окупованого Донецька, можуть опинитися під загрозою, розповів в третій частині інтерв'ю ONLINE.UA один із засновників проекту "Укроп-Дентал", лікар Ігор Ященко.
Попередню частину інтерв'ю
тут: В Україні армія з хворими зубами, і це створює серйозний ризик - лікар з АТО
- Сколько у вас в проекте сейчас стационарных и передвижных кабинетов?
- Стационарный - один, "Домик", где мы сейчас с вами находимся. Кабинет на два кресла.
Передвижные: "ТриЗуб", который в Авдеевке, "ТриЗуб-2" в Широкино работает. И "ТриЗубчик", о котором я уже говорил, у нас по подразделениям мотается. Он самый компактный, поэтому на нем можно выскакивать на самый передок. Для этого мы его и делали.
Вот - три автомобиля. Был у нас в работе еще четвертый, "Крокодил" - огромезный такой автомобиль со спальными местами, с душем, со стоматологическим креслом. Но это не наш автомобиль, волонтёрского "Мед Корпуса" во главе с Сергеем Слипцом, на войне больше известного по позывному "Гном", и он сейчас на ремонте. Так сложилось, что нам пришлось экстренно его эвакуировать с позиций. И не закрепили мы оборудование - надо было валить оттуда очень быстро, не до того было, чтобы все скотчем привязывать… Ехали, газовали… Потеряли оборудование, короче. Оно все попадало, побилось… Хозяин (т.е. Гном) забрал автомобиль из-под нашего управления.
Сейчас "Крокодил" как бы на переоборудовании. Но, насколько мне известно, там ещё "конь не валялся". Надеюсь, что в ближайшее время нас "простят", отдадут в работу этот ПСК, и мы его реанимируем, подсоберем на него немножко "жирка", немножко оборудования, подтянем немного денег - и восстановим, все сделаем, "меблируем". И поедет он хлопцам помогать.
Читайте также: Ахметов снова становится царем и богом на Донбассе, и это по нам еще выстрелит - врач из АТО
- Вы на собственные средства это все делаете, или собираете деньги, оборудование?
- Знаете, когда мы это все начинали, я и представить себе не мог, что нас поддержит такое огромное количество людей. Причем, есть люди даже не из нашей стоматологической среды - те, кто через Facebook про нас узнали, от друзей, от бойцов, которые на дембель пришли…
Армия - это срез всего общества. Там есть не только, условно говоря, пролетарии и колхозники. Там есть все. Особенно среди добровольцев. Тут есть люди, имеющие такие бизнесы, что мне и не снилось. Но они обули берцы, взяли в руки оружие и воюют. Мы с ними дружим, общаемся. Они о нас рассказывают. Там есть люди, которые каждый месяц деньги нам передают. Просто звонят и спрашивают: сколько вам нужно?
Игорь Ященко и его стоматологический кабинет на Донбассе. Фото Лилии Рагуцкой
- А сколько вам нужно для реализации всего этого проекта?
- Нужно-то много. Но если бы мы точно знали, что у нас прогнозировано будет 10, 20, 30 тысяч ежемесячно - не важно, сколько именно, главное, чтобы прогнозировано - мы бы могли рассчитывать на эти деньги и определяться, как именно мы можем развивать проект.
Кроме того, мы ведь живем здесь. Когда машины стоят на позициях, их надо обеспечивать материалами, инструментами. Мы мотаемся постоянно туда-сюда, людей завозим-вывозим-меняем… То есть, это все немножко денег тоже тянет.
Стоматологи нам помогают очень сильно. Больше всего - те, кто здесь побывал, те, кто все это видел, но не имеет возможности приезжать так часто, как им бы этого хотелось. Они следят за тем, что у нас происходит.
Сами деньги в нашем проекте - это небольшая часть затрат. Больше - расходные материалы, которые в стоматологии дорогущие. Поэтому, если нам что-то нужно, я пишу в Facebook: друзья, хэлп! Заканчиваются, к примеру, иглы для анестезии..! Каждый стоматолог понимает, что такое игла, и сколько их уходит. Потому что сел к тебе пациент в кресло - и сделал ты ему что-то или не сделал, но салфетку на грудь положил по-любому, на слюноотсос наконечник вставил, анестезию, для которой нужна игла, сделал… Человеку не в теме это объяснить достаточно сложно. Да и не нужно, наверное. Это сложно понять, как и любой другой профессиональный процесс. А вот стоматолог это все понимает автоматом.
Вот я и пишу, что нужно. Причем, все по умолчанию понимают, что ребята тут, на фронте, нормальные, а значит, экономить на них никто не будет. Тут, наоборот, должны быть самые лучшие инструменты, потому что времени на работу меньше, а значит, инструменты должны быть более универсальными и технологичными. Можно, конечно, не покупать готовую дорогую импортную матрицу, предназначенную для того, чтобы изолировать заранее просушенный и подготовленный для работы зуб, а вырезать ее ножницами из фольги. Но это время, которого у нас тут нет. Нам в день привозят 15-20 людей - и всем им мы должны помочь. И если мы будем сидеть и вырезать матрицы, мы не успеем сделать какую-то манипуляцию бойцу, который в ней нуждается. Не может быть так, что его привезли с позиций, он тут три часа просидел, а мы ему потом говорим: дружище, вот сегодня не вышло - приезжай в следующий раз. Не факт, что он сможет приехать в следующий раз…
Читайте также: На Донбассе боятся сказать одно слово про Путина, но уже готовы к "Слава Украине!" - врач из АТО
Поначалу стоматологи взялись присылать нам то, что им в их клиниках просто мешало. Мол, а, это же на войну - там все пойдет. У них все равно ничего нет, а начинать с чего-то надо… И присылали нам кучу металлолома: каких-то инструментов. Мы поначалу всех благодарили, говорили, как важна их поддержка. А потом в какой-то момент на меня накатило. Говорю: ребята, почему вы не уважаете нас как коллег? Как врачей? Ты вот отдаешь мне то, что тебе не нужно. Почему ты считаешь, что я - хуже врач, чем ты? Почему убежден, что барахла, которое тебе не нужно, мне будет достаточно? Сюда же приезжают точно такие же врачи, как ты. И они привыкли работать качественными инструментами. Поэтому не надо сюда присылать ржавое, кривое, сломанное, бракованное. Ты у себя в городе не хочешь это все ремонтировать. А где это должны делать мы тут? Чем? Поэтому не надо этого. Лучше высылайте меньше, но то, что нужно. То, чем вы работаете сами. Что купили бы для себя.
Кто-то обиделся. Но все те, кто тут был, кто приезжал, они все поняли правильно.
А вообще, мне кажется, что наш проект - отличный пример самоуправления, о котором сейчас так много говорят. Все максимально открыто. Я заказываю расходники, которые нам нужны. Когда их присылают - фотографирую, выкладываю в Facebook и выдаю в кабинет. Люди работают. Если что-то не используется у нас, мы отдаем это медикам, которым оно нужно. И люди, которые приезжают сюда работать в качестве волонтеров-стоматологов, все это видят. Как и что здесь происходит. Куда уходят деньги, которые дают наши меценаты. Все видят, что здесь нечего украсть, некуда это все деть. Что все просто, открыто.
И если приезжает врач, который привык к какому-то конкретному материалу, которого у нас нет, мы ищем деньги и покупаем. Потому что главное для нас - конечный результат. Он должен быть только отличным. Все. Другой нас не устраивает.
- Вы не устали? Как-никак - полтора года…
- Да как здесь устанешь? Это как река. Вода постоянно меняется. Каждую неделю - новые люди. Есть врачи, которые уже в десятый раз сюда приезжают. На десятую ротацию. Мы уже друзья. Это уже больше, чем работа.
- Это уже жизнь?
- Это уже жизнь. Так же - и с бойцами. Плюс у нас здесь уже есть коты, свинья, двух гусей вон недавно приволокли… Ну, как ты отсюда вырвешься?
Хозяйство стоматологов-волонтеров на Донбассе. Фото Лилии Рагуцкой
- Получается, вы тут постоянно?
- Да. И, честно говоря, боюсь уезжать. Почему-то мне кажется, что как только я отсюда уеду, оно все заглохнет. Может, оно так и было бы. А может, и надо было бы уделить время и собственной жизни.
Я пытался сделать так, чтобы это работало без меня. Но вот у нас есть передвижные стоматкабинеты - и каждый раз, когда они куда-то выдвигаются, я должен тоже туда приехать, обсудить, как мы работаем в этой точке, что и где конкретно делаем. То есть, организационные моменты я, так или иначе, беру на себя. Кроме того, по субботам и воскресеньям, когда у нас ротация врачей, кто-то должен обеспечить эту ротацию: съездить на вокзал, привезти людей, разместить их, показать, где у нас что находится… Плюс оборудование - врачу надо полдня, чтобы привыкнуть к нашему оборудованию, врубиться, что и как включается, потому что дома он-то работает совершенно на другом. Надо показать, где лежат материалы на случай, если что-то закончится на рабочем столе. Вывезти и правильно утилизировать наш медицинский мусор, чтобы собаки не растаскивали иглы или тампоны. Приготовить еду. Так что какой-то "завхоз" должен здесь быть.
- Начинали вы втроем. А сейчас сколько врачей работает во время каждой ротации? Сколько длятся эти ротации? Сколько всего стоматологов прошло через проект - если вы вели такие подсчеты?
- Нет, не считал, сколько всего было врачей задействовано в проекте. И не делаю этого сознательно. Честно. Постоянная потребность во врачах – это единственное, что сдерживает развитие проекта.
- Почему?
- Приведу аналогию со стройкой. Строю я, допустим, какой-то сарай. Приехал прораб, начинает считать: надо столько-то материала, столько-то дней… За работу и материалы смета составит, условно говоря, 5 тысяч.
Но когда сарай уже построен, оказывается, что обошелся он в 15 тысяч. И это нормально. Все, кто хоть что-нибудь в своей жизни построил, это знают.
Так и у нас. Мы пробовали посчитать. Вот ротация у нас длится неделю. Если бы нам иметь 20 врачей, каждый из которых приезжал бы хотя бы раз в месяц, мы смогли бы обеспечить год работы нашего проекта. Всего 20 врачей достаточно. Так я себе просчитал когда-то. Это чтобы обеспечить уже имеющиеся рабочие места, без учёта развития.
Но жизнь диктует другое. Как в том случае с прорабом. У нас уже здесь побывало в три раза больше врачей. Кто-то приехал на неделю, понял, что "это не мое" - и исчез. Кто-то приехал, отработал свою неделю, а уезжая, попросил: запишите меня, я через две недели приеду. Кто-то приезжает, работает, потом говорит: у меня частная клиника, и я себе так прикинул, что я могу три недели работать у себя, неделю у вас. Вы меня там в графике у себя отметьте - я буду ездить каждый месяц. Кто-то уезжает со словами "мы обязательно вернемся" - и возвращается, через месяц, два, три, а кто-то раз приехал, а потом постоянно с нами на связи и помогает финансово, материалами. Но не может вырваться, хоть ты тресни, хотя и говорит постоянно, что очень хочет к нам – хотя бы даже просто для того, чтобы отдохнуть от той своей жизни будничной и при этом сделать что-то важное и нужное.
- Тянет сюда вернуться?
- Почти всех тянет. Тут другое измерение просто. Для стоматолога это - глоток воздуха, когда он свою специальность не продает, а дарит. И это момент тоже очень-очень эмоционально наполненный. Потому что приезжают они - и первые дни консультируют пациента так, как они привыкли это делать у себя на работе. Предлагают варианты: от самого дешевого и не самого лучшего лечения - до самого лучшего, но самого дорогого. Они пациента подводят. А тут сидит боец, и когда доктор ему начинает рассказывать, что можно сделать, смотрит на него и говорит: доктор, делайте… Он пришел, доверился - и все. Он пришел к своим. Нах*р ему это все выслушивать? Он ведь знает, что ты сделаешь ему то, что является лучшим из возможного. И все. Так зачем лишние разговоры разводить?
А если учесть, что у нас есть конкретные материалы, конкретные инструменты, конкретная ситуация, то выходим из того, что имеем. Плюс, мы же ограничены во времени, поэтому тратить его на бесполезные разговоры - непозволительная роскошь. Так что - встали в упряжку и работаем!
И понемногу это отходит. А в конце врачи через одного минимум говорят: слушай, я даже представить себе не мог, как это клево - делать это не за деньги, а дарить тем, кто нуждается. Очень круто!
- И все-таки: сколько вас, врачей, здесь сейчас? Есть ли потребность в том, чтобы привлекать новых стоматологов?
- Есть такая потребность.
Что касается врачей, то "костяк" нашего проекта - это 12 человек. У всех - бизнесы, семьи. Кто-то может приезжать очень часто, кто-то - реже, раз в месяц или в два месяца. Но это костяк. Те, на кого мы рассчитываем всегда. Я знаю, что, если любому из них позвоню и скажу, что у меня нет врача, он все бросит и приедет сюда. Но я этим никогда не злоупотребляю. Бог так дает, что мы пока выкручиваемся. И "Домик" на сегодняшний день обеспечиваем.
А вот на выездные наши автомобили врачей, к сожалению, не хватает. Больше скажу. Если бы даже у нас сюда в неделю приезжало 10-12 врачей, им бы всем нашлась работа. Потому что есть уже три стоматологических кабинета, два из них - передвижные, один - стационарный, которые находятся постоянно в зоне АТО. Это штатные военные стоматкабинеты, оборудованные волонтёрами в расположении частей, где нет сейчас стоматологов. И медики из этих частей говорят: Игореша, ты имей в виду, что если будет у вас какой-то "лишний" врач, давай его к нам. Все же сделано. Открыли дверцу - и работай. Есть, где спать, что есть. А кабинет пустует, потому что нет контрактника, который бы пришел туда на постоянную службу. И это, как правило, не на передке, а в отдаленных от переднего края населенных пунктах, куда ребята, которые воюют, только по ротации приезжают, отмыться, отоспаться - и затем снова ехать на войну.
Как-то так. 12 человек - это костяк. Всего в проекте было около 70 врачей. Надеюсь, будет больше. Мне очень нравится, что до сих пор каждый месяц появляются один-два новых врача. Появляются новые фамилии. Приезжают новые люди, которые где-то как-то про нас узнали.
Может, мы недостаточно публичны, потому что у нас и условия специфические, и с интернетом перебои бывают, да и банально времени нет, даже на то, чтобы вести сделанный для нас друзьями-волонтерами сайт. Нет этого времени, хоть ты тресни. Потому что жизнь тут так бурлит, что капец.
- Скажите, а что сейчас с вашим бизнесом, учитывая ваше практически постоянное отсутствие?
- Все нормально. Говорят, еще как-то работает. У меня же там сотрудники остались. Понятно, что о каком-то развитии речь не идет. Но какой-то более-менее стабильный уровень поддерживаем. Хватает на зарплату, на аренду офиса - вот и супер! Я даже на это не рассчитывал. Дай Бог удержаться на плаву. А когда закончится война, тогда и разберемся, что нам дальше делать.
- Мне говорили, что вы в свое время увлекались коллекционированием, но с началом войны начали распродавать свои коллекции. Правда ли это? Что именно вы коллекционировали?
- А кто вам такое сказал? Я вроде это не публично делал…
- Тем не менее, расскажите.
- Знаете, как в том мультике: для того, чтобы продать что-то ненужное, нужно сначала купить что-то ненужное. Вот так было и со мной.
У меня есть торговый офис. Продаем стоматологическое оборудование, зуботехническое оборудование, инструментарий… И есть у нас склад для продукции, потому что всегда ведь что-то продается быстро, а что-то - достаточно редко.
Читайте также: В начале войны на Донбассе бойцов приходилось заставлять стрелять - командующий сектора М
И вот когда выяснилось, что нам не хватает денег на поездку, точнее, на дизель-генератор, мы решили что-нибудь продать. Пробежались по складу. Смотрю, а у нас в уголке стоит аппарат CEREC, который выпиливал из заготовок зубы. Еще один из первых.
- Ой, это же раритет уже, да?
- Да. Сейчас эта технология стрельнула. CAD/CAM-центры появились, когда на компьютере ты планируешь улыбку, потом компьютер просчитывает, как это сделать, дает команду фрезерному станку, фрезер это все выпиливает из заготовок. И уже готовые протезы зубной техник подкрашивает, индивидуализирует под человека, под соседние зубы. Это самое технологическое из того, что существует сегодня в мире протезирования. Но к этому же производители подходили постепенно. И вот у нас завалялся один из первых станков, которые уже давно неконкурентоспособны. Там еще программное обеспечение на больших таких дискетах. Круть неимоверная! С видеокамерой, которая картинку передает на компьютер, и станок тут же все это выпиливает. "Сименс" немецкий.
Короче, посмотрел я на него и пишу в Facebook пост: мне нужен генератор, который стоит столько-то денег. И есть у меня такой вот раритетный станок. Мои фейсбучные друзья сразу начали ржать, предложили провести аукцион. "Да тебе никто больше 3 тысяч за него не даст…" Говорю: мне деньги не нужны. Мне нужен дизель-генератор для передвижного стоматкабинета, который будет бесплатно лечить бойцов. Можете этот станок не забирать, если не нужен. Просто дайте денег на этот генератор. Или пришлите его мне - и я буду счастлив.
А потом один из знакомых врачей мне написал в приват, попросил счет и сказал, что генератор оплатит. Но и станок заберет. "Не вопрос", - говорю.
Мы все это провернули. И я у него спрашиваю: зачем тебе этот станок? Для научной деятельности частично, - говорит, - ну и в хозяйстве не помешает… Ну и супер. Это был первый такой случай.
А что касается личной коллекции, то я очень любил часы. И у меня действительно накопилась своеобразная коллекция. Супер дорогих часов у меня не было, но были яркие модели, которые мне действительно нравились. Увидел в интернете новую модель PIRELLI за 300-400 долларов - купил. Любил эти афигенные часы. Плюс из поездок в Европу по бизнесу, на выставки, на конференции что-то привозил. У меня их не много было, штук 15.
И когда я уже был здесь и периодически только домой ездил - что-то я себе так придумал… Пару часов я продал. Остальные раздарил. Мне хотелось подарить что-то лично от себя тем воинам, которые меня поразили больше всего. Вот смотрю я на него - а он настоящий герой. И он не из тех, кто, придя домой, будет кричать, как он воевал, как в танке горел. И мне хотелось от себя лично этим парням что-то подарить, чтобы и на память осталось, и не обидело. Вот я брал эти часы, просто одевал на руку и говорил: дружище, хочу тебе сделать подарок…
Игорь Ященко, фото Лилии Рагуцкой
- Много здесь тех, кто вас поразил?
- Да. Много.
- Вы упоминали Авдеевку, Пески. В каких еще "горячих точках" довелось побывать?
- Ну, какие горячие? Стоматологическая помощь не должна быть там, где воюют. Зачем врачей подвергать опасности? Все наши передвижения, все наши места размещения мы обязательно согласовываем с военными. Больше того, за полтора года нас уже тут знают разведчики. Предупреждают о возможной опасности.
Например, год назад стояли мы в Первомайске. И приезжают к нам разведчики как-то. Говорят: друже, забирай-ка отсюда свою стоматологию. Есть информация, что скоро тут будет горячо, опасно. Мы уехали. А через неделю то место жестко накрыли из минометов.
Да и до этого всякое бывало. На той стороне ведь особо не церемонятся. Знают, что в том или ином месте стоят наши военные, и начинают накрывать все, что вокруг находится. Им по барабану, что там мирные люди вокруг. Поэтому, когда по развединформации выходило, что с той стороны недалеко такие особенно оторванные сепарские подразделения, мы снимались и уезжали. Даже если посреди села стояли.
- А при каких обстоятельствах вы повредили оборудование в "Крокодиле"? То, что разбилось, когда вам пришлось убегать?
- Это в Зайцево было. Мы там стояли с медиками, с военными, с волонтерами. И так получилось, что пришлось очень быстро оттуда уезжать.
Такое не часто бывает. Мы стараемся обеспечить безопасность настолько, насколько это возможно в этих краях. Понятно, что полностью это не выйдет. Вот кто может быть уверен, что здесь, в мирной Карловке, ничего не случится? Если до Донецка отсюда - 20 км, а мы знаем, что с той стороны есть оружие, которое стреляет на 60 км. Теоретически они и до Красноармейска (сейчас - Покровск, активных боевых действий в городе практически не было, - ONLINE.UA) добить могут.
Но все точки размещения мы согласовываем с военными. Они нам показывают пальцем, говорят: слушай, там наиболее безопасно. В этой местности. Тут, тут и тут. Туда я вас не пущу, туда вы х*р поедете у меня. А тут можете стоять. Нету людей здесь? Не беда, привезем. Главное, что здесь безопасно.
Мы, конечно, списываем на то, что они нас любят. А если серьезно, все взрослые люди, все в теме, в профессии. И поэтому мы должны заботиться друг о дружке.
