В первой части интервью «У Губарева на стенах были свастики, а в Донецк навезли чертей из России» ультрас «Шахтера» Виталий Овчаренко рассказал ONLINE.UA о своем фанатском прошлом и первых стычках с сепаратистами в начале 2014 года.
В продолжении беседы с журналистом Ярославом Гребенюком Овчаренко вспоминает о партизанской борьбе в захваченной террористами столице Донбасса.
- В Донецке - середина весны: админздания захвачены, первая кровь, погиб Чернявский, замучили Владимира Рыбака, который пытался сорвать сепарский флаг в Горловке. И как ты думал – все еще разрулится?
- Накал рос, но ощущения, что будет война – не было. Думал, дело просто идет к серьезным политическим торгам.
Последний большой (проукраинский, - ONLINE.UA) митинг был 28 апреля. Милиция опять ничего не делала, они даже раздали сепарам свои щиты, и те нас вытесняли с улицы Артема, когда колонна шла к «Донецк-сити». Я снял сине-желтую ленточку…
- И опять бегал разнимал?
- Нет, к этому времени была уже очень жесткая позиция, сепары били даже своих - тех, кто пытался разнять, мешал добивать. Я пытался повлиять на милицию – они в ответ просто смеялись.
Тогда уже в городе действовали оперативные группы Красного креста, и я с волонтерами ходил, показывал, где видел раненых. Приехали в больницу – там буквально кровью весь пол залит. Это санпропускник травматологического отделения: на полу и носилках кровь. Люди сидят все в бинтах, кому-то голову перематывают прямо в коридоре.
Помню, Шибалову голову пробили, этому – из «безответственных граждан» (Евгений Шибалов - волонтер инициативной группы жителей Донбасса "Ответственные граждане" – ONLINE.UA), сфотографировал его.
И тут мне знакомый звонит: «Виталик, ты где?» - «Я – в больнице!» - «Есть такой слух, что сепары больницу штурмовать сейчас будут!» И вот мы с каким-то врачом нашли проволоку, заматываем ею двери, у меня еще баллончик с собой был, думаю, сейчас если кто-то полезет, я прысну газом!
И врач вышел на крыльцо, а я остался в середине. Штурма не было, но действительно, искать «правосеков» пришло человек пятнадцать забуханных русских титушек. Врач с ними поговорил, они убрались. И вот мы там часа два просидели – человек двадцать было конкретно побитых. Весь кафель кровью залит.
И в мае сепаратисты уже почувствовали силу и начали целенаправленно искать: ультрасов, гражданских активистов, всех, кого они считают "правосеками", агентами Госдепа, сионистами – короче, мировой закулисой. Тогда мне несколько раз знакомые говорили: уезжай, уезжай, но все как-то не верилось, что ищут по-настоящему. Но в один из дней, когда мне, скажем так, повезло, я понял что надо уезжать. И 17 мая мне пришлось покинуть Донецк.
- Я сейчас вспомнил, что за несколько недель до начала бойни ты пережил операцию – и вот: драться постоянно, менты, титушки. Как ты себя чувствовал?
- Да ты знаешь, после февральской операции, слава Богу, было все хорошо. На тот момент события развивались с калейдоскопической скоростью, и особо не задумывался о здоровье. Рад был что цел, ведь мои знакомые тогда часто попадали в больницы, а про Игоря «Козака» из Харцызска до сих пор нет новостей - с того момента, как он пропал после проукраинского митинга в Харцызске. Два года уже скоро как.
- Прошло полгода противостояния: расскажи, как ты понимал действия противников, их организацию – кто пошел в сепары, кто за этим стоял? Кроме того, я слышал, что и в Луганске, и в Донецке находились люди, которые последовательно разбирались с сепарами, устраивали диверсии. Об этом мало известно.
- Это было маргинальное сборище российских и пророссийских гопников. Даже, я бы сказал – самых низменных гопников. Физически некрасивые, плохо одетые, вечно бухие, каждое второе слово у них – мат. Грубо говоря, самый социальный низ.
- Ну вот, в начале марта приезжали банды из России. Они так в Донецке и торчали?
- Они вахтами ездили. Ну, и мы им помогали домой выбираться. Вечером идем, группой, тип подходит: «Братишка-братишка! Зёма-зёма! Памаги да дома даехать!» - «Не проблема - пошли, братан, поможем!» И давали ему – только не денег, а по морде.
А потом уже стали сами искать этих «братишек». На автовокзале их много ошивалось, в районе парка Щербакова: они же пропьют все, а потом: «Зёма, дай денег на проезд в Ростов!» По быстрому отбуцали – и разбежались.
Вот тогда партизанская война в Донецке и началась – когда ультрас собирались и по вечерам делали такие маленькие зачистки города. Тут надо сказать, что не только ультрас шли в такие, скажем так, «вечерние патрули». Но именно я ходил «на школу» - наше место встречи, где договаривались, что будем предпринимать. Кроме ультрас, разбирались с сепарами и бывшие военные, и спортсмены, качки.
Иногда были недоразумения: уже в процессе драки понимаешь, что завязались со своими. Как-то в районе Крытого рынка мы напали на группу. Столкнулись, мы стали побеждать, и вот одного уже жестко прибиваем, а смотрю, у него футболка открылась, там тризуб и надпись: «Я живу на своїй, Богом даній, землі!» Елки зеленые! Поднимаем его: «Дружище! Мы обознались!» - «Да и мы обознались, судя по всему!» Даже такое было.
«Вечерние патрули» удавались. Был такой момент, когда сепары уже боялись выходить не в группе за периметр своего баррикадного городка.
Было в нашей среде и много разговоров о штурме здания областного совета (захваченного сепаратистами, - ONLINE.UA), но свидетельства очевидцев, заметивших у сепаров огнестрел, эти планы обрушили. Думаю, при нашем штурме ночью человек двести смогли бы отбить ДонОГА, но все же тогда так на это и не решились.
Иногда и мешали друг другу. Так, у сепаров был «Запорожец», покрашенный в «аквафреш» (цвета российского флага, - ONLINE.UA), с «колорадскими» флагами, он в самом центре стоял, на площади Ленина.
Мы тогда «на школе» решили ночью его сжечь. Сформировали три группы на машинах, и мы с Артуром Шевцовым из «Свободы» оказались в группе прикрытия. И вот буквально за две минуты до нашего действия, уже «коктейли Молотова» были наготове, только поджечь, подъезжает какая-то тачка. Выскакивают люди, кидают несколько «коктейлей» в этот «Запорожец», и машина скрывается: «А хто это?» - «А хрен его знает!» Мы хотели как сделать: я был в машине, которая страховала на всякий случай, вторая машина должна была подъехать, наши бы выскочили, выбили окно – кинули в салон «коктейль»… Но тут подъезжают неизвестные! Они какую ошибку сделали: бросили бутылку под «Запорожец», а там что – металл, понятно, что он не загорится. Что нам было делать? Сепары сбежались. Мы развернулись и уехали тоже.
Или был момент – ребята, среди которых много моих товарищей, человек сорок, скоординировались, разбили «Газель» и снесли палатки на той же площади Ленина. Жаль я тогда не попал на это мероприятие. Мои друзья и знакомые даже здание горсовета в Мариуполе освободили и передали его милиции, а милиция снова отдала его сепаратистам. Вот как было.
Так что, говорить: в Донецке – все ватники, не было сопротивления и ничего не делалось – это бред! У меня, как показали те события, очень много отважных друзей, я горд, что знаю таких людей.
«Вечерние патрули» закончились в один день. По вечерам ходило несколько «десяток» - сепарские дозоры с флагом ДНР. И мы хотели напасть на одну такую “десятку”, чтобы флаг ДНР, грубо говоря, отжать. Напали, начали их избивать, и вот подъехала машина, оттуда вышел мужик – и просто стал по нам из «пээма» (пистолета Макарова - ONLINE.UA) стрелять. Разбежались, еще помню: летим через парковку, там тросы натянуты, один наш спотыкается об трос, падает. Я его на ходу подхватываю за шкирку, и валим дальше, во дворы свернули и разошлись. (Кстати, даже не помню лица этого парня, кто он – может это интервью прочитает?)
Это случилось в начале мая. И я подумал: хватит – дальше завалят без вариантов.
- А сами вы пытались найти оружие?
- Мой товарищ из ультрас, он потом в «Азове» воевал до последнего времени, предлагал сделать налет на гараж, где у сепаров был арсенал – автоматы и прочее. Но поскольку у нас вообще никакого оружия не было, я посчитал, что этот налет будет чреват. Да и страшновато было: вот так сразу тяжело перешагнуть на этап более серьезный, чем драки.
Короче, 17 мая я выехал из Донецка, как оказалось очень вовремя – рассказывали, потом приходили, интересовались мной.
- Так расскажи все же: кто устраивал переворот на Донбассе, как ты это тогда понимал?
Координировалось движение приезжими русскими боевиками. А помогали им регионалы, коммунисты, члены там ПСПУ всяких, бывшие члены силовых структур, афганцы. Бойцовский клуб «Оплот», созданный бывшим правоохранителем Жилиным, активно титушек поставлял – и в Харьков, и в Донецк – это движение потом переросло в батальон «Оплот». Увы, и донецкая организация «Никто, кроме нас» в этом участвовала. Но, нужно помнить, что многие ее представители и за Украину воевали. Важную роль сыграли разного рода казацкие и реконструкторские организации – они и пропагандой активно занимались, молодежь рекрутировали. Развивали в школах «региональный патриотизм». Вот в Харцызске активно работали с молодежью ветеранские организации – 9 мая, красные флаги, БТРы – и еще до войны это уже раздражало.
И шахтеры помогли. Их как скот грузили в автобусы и свозили стоять на митингах. И они как рабы стояли. И когда рассуждают об особом шахтерском духе, я говорю: «Пирдуха – вот что такое дух шахтерский!»
До этого их Партия регионов использовала, сейчас – сепары. Кричали, что Украина им шахты закрывает – вот, хочется спросить: «Как, работают сейчас шахты? Как - построили Донбасс?»
Так и получилось – все эти донецкие сторонники “федерализаций”, “особых статусов” и прочего пытались изобразить свою игру, а русские в это время подвозили оружие. И все получили войну.
Продолжение следует...
Беседовал Ярослав ГРЕБЕНЮК, фото: Виталий Овчаренко, кonstantinovka.com.ua, dialog.ua, ostro.org
