Украинский адвокат, общественный деятель и военнослужащий Вооруженных сил Украины Маси Найем рассказал журналистке Анастасии Багалике для online.ua о своем видении будущего Украины, о героизации военных и почему для успешности страны самого достоинства недостаточно.
Достоинства мало для успешности страны
Я бы хотела начать не с современности, а немного с предыстории. Прошло девять лет, скоро будет годовщина начала Революции Достоинства. После ее завершения многие говорили, что очень разные люди пришли на Майдан с очень разными видениями будущего. И вот восемь лет между 2014-м и 2022-м наши видения будущего спорили, мы выстраивали что-то общее, а в чем-то — что-то отличное. Несмотря на всех скептиков, оказалось, что в этих видениях будущего была такая общая черта – это достоинство. Как вы считаете, во-первых, достаточная ли это основа для того, чтобы построить будущее сейчас? А во-вторых, какую Украину мы хотим получить после того, как война завершится?
Вы знаете, я сравниваю это с задачей — проехать из точки А в точку Б. Из-за предыдущих историй с Януковичем и Ко у нас появился безумный запрос на ценностных людей. Но когда мы садимся в маршрутку, чтобы доехать из точки А в точку Б, ценностный водитель не факт, что довезет. Ему нужно научиться везти. И, конечно, здесь происходит определенная логическая ошибка, когда мы хотим ценностных людей, но компетентных не всегда имеем.
Поэтому я думаю, что достоинства на самом деле маловато, чтобы страну сделать успешной. Однако это может быть база, с которой мы можем начинать.
То есть человек должен быть достойным — он должен уметь нести ответственность, должен иметь гражданство Украины и в базе понимать, что есть государство-агрессор, есть какие-то интересы Украины. А уж если это в базе есть, давайте перейдем к компетенциям.
За восемь-девять лет мы поняли как общество, что влияем на государство, что мы и есть государство. Условный Зеленский появился не из семьи политиков, он пришел с улицы. И так же мы все, как мой брат, например, пришли прямо с улицы решать судьбу страны.
Я думаю, что будущее сейчас под бешеным риском того, что мы допустим ошибку, зовя во власть людей ценностных, то есть тех, кто нас защищают, но у них не будет своей повестки дня. Поэтому мы будем иметь политиков, у которых не будет видения будущего. И если они не знают, что здесь делать, то фактически улица снова придет к власти, мы снова будем идти ко дну, чтобы оттолкнуться от него.
Читайте первую часть интервью с Маси Найемом: Если судебная реформа состоится, многие вернутся в Украину, — Маси Найем
Идти воевать за свое общество является нормальным
Это уже вызов на период после окончания войны. Я, кстати, тоже часто думаю о том, что мы снова, как в 2014-15-м годах, сначала столкнемся с тем, что будем думать, что все, кто боролся за страну – «непогрешимы», будем каким-то образом выписывать идеальное представление о тех, кто был на войне. А потом в каких-то вещах будем, возможно, разочаровываться, потому что все мы люди, в конце концов, и все допускаем те или иные ошибки.
Мне кажется, первая ошибка, касающаяся сейчас военных, и я имею право об этом говорить, это то, что мы считаем чем-то ненормальным, что люди пошли воевать. Мы не можем делать героями людей, которые, например, не избивают женщину. Они ведь не герои для нас. Почему? Потому что это нормальность.
Пойти воевать за общество, в котором ты живешь – это нормальность. Не надо делать из этого лишнего героизма.
Они, конечно, герои. Есть герои, которые ушли воевать, теряя свою жизнь или здоровье. Это нормально. Не надо делать из этих людей каких-либо богов, политиков, тем более в исполнительной власти. Это просто простые люди. Они уплатили налог. Спасибо. Давайте равными пойдем дальше.
Вас также может заинтересовать: Недоброчесна людина перетворює людей на вовків. Це війна всіх проти всіх, — Масі Найєм
В будущем Украины уже не будет российской повестки
Какой вы видите Украину лет через пять, например?
Я вот думаю – сказать об этом с точки зрения оптимизма или реализма? Если с точки зрения реализма, то я понимаю, что у нас будут большие вызовы, связанные с последствиями войны.
И через пять лет, я думаю, мы все еще будем путаться в наших внутренних войнах, к сожалению. Это, в частности, потому, что прямо сейчас продолжается кража государственных средств или средств, выделенных международными институтами.
И последствия всего этого мы будем получать через пять лет. Однако уже есть уверенность, что у нас хотя бы не будет российской повестки. Хочется думать, что те люди, которые сейчас лоббируют российский бизнес и еще есть у власти, опомнятся. И сделать так, чтобы они опомнились — задача общества.
Общество должно иметь запрос на доброчестность во власти
Вы упоминали, что война часто меняет людей, но многих не очень. То есть, какими мы были до 24 февраля этого года, такими мы, возможно, и останемся, меняя только какие-то вещи. Отношение к Российской Федерации – это база, но то, что касается нашей повседневной жизни, претерпевает определенные изменения, однако не в столь широкой категории населения. Как вы считаете, что нам нужно делать как обществу, чтобы доброчестность в наших бытовых взаимоотношениях, во взаимоотношениях человека и государства, во взаимоотношениях, например между двумя чиновниками, или между двумя гражданами, стала основой?
Мне кажется, это большая работа с обществом. Так всегда бывает и в маленьких компаниях, когда вы ставите какую-то цель и когда кто-то саботирует, то это только по непониманию того, как определенные действия могут повлиять на достижение этого результата.
Мне кажется, что после войны мы в первую очередь захотим жить. И когда мы увидим, что влияет на эту жизнь, и посмотрим назад, мы увидим, что за восемь лет войны страна не сформировала сильную армию.
Как следствие, у нас огромное количество убитых людей. Возможно, эти ретроспективы смогут помочь обществу осознать, зачем нужна доброчестность.
И то, что я подорвался на машине, которая не была военной, а обычным транспортером – это тоже следствие того, что кто-то украл у министерства обороны деньги на бронированные машины.
Я понимаю, что это нужно показывать именно так. Люди любят декларировать, что они любят военных, благодарны им, любят говорить, что они хотят другого государства. Но как это происходит в действиях? Вы знаете, что многие активисты занимались государством, критиковали его все эти годы. Но это сколько процентов, 1-2? Может быть, 5%.
Может, пол…
Возможно, и полпроцента от всего государства.
Значит, возможно, сейчас нужно работать с обществом, чтобы оно осознало, что это не какие-то политики делают зло. Это мы допускаем, чтобы они совершали это зло. Это отсутствие нашего запроса на доброчестность создает медведчуков.
