Международный уголовный суд в Гааге, – последнее средство судебного преследования лиц, обвиняемых в совершении преступлений против человечности, – потерял одного из своих членов. В среду Россия объявила, что она отзывает свою подпись на учредительном договоре и, следовательно, полностью выходит из состава и юрисдикции суда.
О том, какое значение имеет отказ России от Международного уголовного суда (МУС), как в символическом, так и практическом смыслах, в чем заключается новый вызов Владимира Путина мировому сообществу, и несет ли он какую-то опасность, кроме символической, рассказал журналист Ник Робин-Эрли в статье для The Huffington Post, перевод которой сделал ONLINE.UA.
Выход России стал последним ударом по МУС, эффективность которого уже давно вызывает вопросы, а в последние месяцы несколько африканских стран даже отказались от членства в нем. Популистский президент Филиппин Родриго Дутерте усугубил неприятности суда в четверг, 17 ноября, назвав учреждение "бесполезным" и заявив, что он может последовать примеру России.
Причины, по которым эти страны покидают суд, различаются. В случае с Россией, выход рассматривается как возмездие МУС, за признание действий Кремля в Крыму усугублением международного конфликта между Россией и Украиной. Доклада суда было достаточно, чтобы заставить Путина издать распоряжение об отмене связей России с судом в целом.
Читайте также: России после отказа признавать Гаагу дали смешной совет
И хотя выход России является весьма символичным вызовом целям МУС как законодательного мирового органа, эксперты говорят, что это не имеет большого практического влияния на суд. Россия является одним из основателей Римского статута суда, но никогда не ратифицировала его устав внутри страны. Несмотря на это, выход России вызывает тревогу о том, как теперь будут воспринимать суд.
"Символизм очень важен для суда, который может осуществлять судебное преследование лишь в отношении небольшой группы лиц, – рассказала доктор Сара Ньюэн, преподаватель права в Кембриджском университете. – Чем меньше юрисдикция суда, тем более избирательным он будет выглядеть".
Статус России в суде означал, что она не была связана правилами договора, но также не могла активно противодействовать целям и задачам МУС. Сигнализируя о полном выходе России из договора, Кремль может теперь открыто оспаривать действия суда и даже само его существование. В то же время МУС практически не сможет рассматривать дела с участием России.
Соединенные Штаты приняли аналогичные меры в 2002 году, отозвав свою поддержку договора после его подписания за два года до этого. Судан и Израиль также отозвали свои подписи под Римским статутом, еще больше ослабив суд. В отличие от случая с США, однако, выход России является прямым результатом доклада суда о причастности страны к международному конфликту.
Россия - последняя из стран, покинувших суд, но в этом году также Южная Африка, Бурунди и Гамбия заявили, что они собираются отозвать свое членство. Все эти государства, отметим, ратифицировали данный договор. Причины этих решений более сложные, чем у России. Ряд африканских политиков в течение многих лет утверждали, что МУС настроен против своего континента, указывая на то, что все 39 обвинительных приговоров суда были против людей из африканских стран.
Неодобрение со стороны ЮАР, например, включает прошлогодний случай, когда страна отказалась арестовать авторитарного лидера Судана Омара Башира от имени МУС во время его пребывания с дипломатической поездкой в Йоханнесбурге. Южная Африка утверждает, что стремление суда привлечь к ответственности обвиняемых потенциально может обойтись ценой мира и стабильности.
Читайте также: У Путина думают, как покрасивее слить Донбасс - российский политик
Хотя причины недавнего ухода разных стран из суда различаются, они доставляют беспокойство сторонникам МУС, который выразил надежду, что суд будет двигаться в направлении всеобщего членства. Суд хотел бы расширить полномочия на преступников в более широком диапазоне конфликтов и государств.
"Большое значение выхода государств-членов из договора и отказа России от намерения стать его участником предполагают появление противоположной тенденции – у суда будет все меньше и меньше членов", – говорит Ньюэн.
Меньшее число членов будет означать ослабленный суд - как в юрисдикции, так и в законности. Из-за проблем, с которыми столкнулся МУС, Ньюэн полагает, что это принципиально значимый момент для суда и его сторонников, чтобы пересмотреть, каким образом он может приспособиться и быть жизнеспособным инструментом для поддержки международного права.
