На недавней международной встрече, посвященной вопросам свободы и демократии в интернете, один из участников выступил с необычной просьбой: он попросил помощников поделиться только результатами исследований, а не историями. Это сразу вызвало вопрос: зачем нужно так говорить? Пару сотен участников составляли эксперты-аналитики и министры. Тезисы политиков и газетные передовицы могут основывать свои призывы к действию на страшных историях, но специалисты изучают реальные данные. Через полчаса аудитории позволили задавать вопросы, и все стало понятно.
Об этом пишет в статье для издания Slate, перевод которой сделал ONLINE.UA, Мария Фаррелл, ирландский писатель и консультант по вопросам управления и политики в интернете. Автор рассматривает вопрос о том, как и зачем Россия использует Интернет для борьбы против Запада, как Владимир Путин хочет захватить контроль над Сетью, и к чему это привело.
Женщина из "официальной" российской неправительственной организации начала говорить, рассказывает Фаррелл. Хотя ее английский был отличным, ее заявление было довольно бессвязным. У нас не может быть безграничной свободы интернета, сказала она, потому что всего несколько месяцев назад, мальчик в центральной части России подсел на онлайн-игры. Когда его родители отрезали ему к ним доступ, он пытался убить их. Она сказала, что один из них выжил. Все было немного эмоционально и сбивало с толку. Но ее позиция была настолько ясной, насколько и смешной: государство должно контролировать интернет для того чтобы помешать мальчикам в центральной части России убивать своих родителей кухонным ножом.
Я, отмечает автор статьи, живу в Великобритании, где государство ведет наблюдение больше, чем в любой другой функционирующей демократии, и требует не подпадающей под действие закона и непрозрачной цензуры интернет-провайдеров. Но, даже, учитывая это, такое заявление, тем более, на международной встрече, было на грани сумасшествия. "Я была не единственной. По всей комнате люди ухмылялись, крутя в руках свои трансляторы. Некоторые в изумлении приподнимали брови и обменялись понимающими улыбками. Позже, общаясь с европейским дипломатом, я спросила, что только что произошло", - пишет журналистка.
"О, это то, что они теперь делают", – сказал он.
Читайте также: Путин опозорился с авианосцем "Адмирал Кузнецов" по одной причине - Bloomberg
Недавно этот дипломат работал в ООН в Нью-Йорке и наблюдал за новыми методами работы России: рассказывать страшные истории и срывать возможность разумного обсуждения. Троллинг. Показывая на комнату людей, в основном из Европы и стран, находящихся на периферии Европы, он сказал: "Они не хотят, чтобы происходили такого рода вещи".
Под "такого рода вещами" он имел в виду многостороннюю модель управления интернетом, которая объединяет правительства, деловых людей, представителей гражданского общества, активистов и интернет-инженеров. Дискомфорт России по этому вопросу хорошо известен. Наряду с Китаем, Саудовской Аравией и Ираном, Россия уже давно лоббировала в Международном союзе электросвязи ООН вопрос, чтобы сохранить принятие решений в этой сфере за правительствами стран.
Но политика США в Интернете не так хорошо работает за границей. Internet Freedom™ может звучать как просто еще один способ обеспечить техфирмам США звание первопроходцев и де-факто монополий. Американская "мягкая сила" выглядит довольно добродушной к авторитарным лидерам. Для них разрекламированная способность технологических гигантов, таких как Twitter и Facebook, содействовать революциям выглядит как антиправительственная агитация иностранного государства.
Лидеры России уже видят западный заговор повсюду: Оранжевая революция, Арабская весна, весь интернет. Все они демонстрируются в Москве как заговоры США и их союзников, направленные на то, чтобы доказать: мировой порядок защищает только западные ценности и, следовательно, интересы Запада. И мы играем им на руку, говоря, что интернет – это "самиздат" и утверждая, что Че Геварой 21-го века является Сеть (что также довольно антиисторично, учитывая яростную антипатию Соединенных Штатов к целям Че Гевары).
Дает ли интернет стимул для революций? Возможно. Это сложный вопрос. Но 2011 год начался с изгнания правителей Туниса и Египта в результате Арабской весны, а закончился организованными через Facebook протестами на улицах Москвы против нарушений на выборах. Facebook был больше, чем средством организации; в год народной революции (которая так и не состоялась, - ред.), он дал некоторым россиянам ощущение, что они являются частью чего-то большего, что у них есть шанс. Это был глубокий шок для Владимира Путина. В образе мышления бывшего агента КГБ нет такого понятия, как спонтанный народный протест. В его мире власть идет по вертикали. Кто-то всегда дергает за ниточки. Таким образом, российское государство решило, что интернет нужно было взять под контроль.
Книга The Red Web Андрея Солдатова и Ирины Бороган демонстрирует, что до 2012 года в России интернет-цензура была децентрализована и противоречива. Чтобы Россия действительно перешла в наступление, потребовался шокЮ, связанный с восстанием.
По оппозиционным сайтам ударили отказом в обслуживании, троллингом и дезинформацией. Заваленные проправительственной пропагандой, местные новостные платформы, по сути, отказались от попыток отделить факты от политической фантастики. Огромный объем фейковых новостей привел к тому, что стало сложно отличать правду от выдумки (справедливости ради, у людей – даже в демократических государствах – тоже есть проблемы с умением отличить фейковые новости от реальных).
В 2012 году были введены новые меры цензуры, с использованием технологий, которые без разбора блокируют адреса и проверяют каждый пакет данных. Официальное обоснование этих требований? "Для того, чтобы защитить детей". Также были введены правила локализации данных, чтобы информация о российских гражданах хранилась на серверах, физически расположенных в России. Официальное обоснование этих требований? Чтобы защитить россиян от американского надзора, после разоблачений Эдварда Сноудена. Интернет в России начал контролироваться, но и для государства, которое считало, что столкнулось с угрозой для своего существования, этого оказалось недостаточно.
Россия обратила свое внимание на другие страны. На встрече ООН в 2012 году по вопросу создания обязательных международных правил телекоммуникации Россия и Иран активно лоббировали повышение роли государств в управлении интернетом. Достигнут глобального соглашения не удалось. В то время как авторитарные государства не смогли добиться высокого положения в ООН, они продолжают работать с интернетом.
Читайте также: Страны, где может начаться Третья мировая, известны: Путин шатает их сразу в восьми направлениях
России не хватает дисциплины и способностей Китая. Ей слишком небезопасно думать в долгосрочной перспективе, как это делает Коммунистическая партия Китая. Россия также не может предложить достаточно прибыльный рынок, чтобы ставить свои собственные условия взаимодействия с иностранными фирмами. Таким образом, Россия не может принять части интернета, которые хочет (ради экономического роста) и изолировать и убрать части, которые отвергает (связанные с политическими изменения). Но интернет остается одновременно символом и каналом западных ценностей и интересов. Исключительно оборонительной реакция России никогда не будет достаточно.
Поэтому Россия сделала единственное, что могла: использовала инструмент, созданный Западом и сделала его способом своей информационной войны и кибервойны, обернув энергию сетей против ее создателей.
Россия почти наверняка взломала компьютеры сотрудников избирательной комиссии США, а также Национального комитета Демократической партии, и опубликовала свои изобличающие выводы с помощью добровольных марионеток. Это не радикальный взгляд. Мы до сих пор не знаем, что, на самом деле, объединяет или разделяет Дональда Трампа и Владимира Путина. Связи между правыми США и Кремлем туманны, хотя, скорее всего, появится больше информации. Но даже если мы получим доказательства, миллионы американцев просто откажутся в них поверить. Местные сайты пропаганды будут усиливать и распространять дезинформацию, как они это делали в течении всей избирательной кампании. Противником России во время президентских выборов США была не Хиллари Клинтон, а вера в американский избирательный процесс.
Издания кремлевской пропаганды, такие как RT и Sputnik, агрессивно продвигали смесь новостей и гипотез, цель которых - не убедить зрителей, что конкретный рассказ верен, а убедить их, что они живут в мире, где объективные факты, на самом деле, не могут существовать. Их истории распространяются далее правыми популистами по всей Европе. Кремль профинансировал рост крайне правых партий по всей Европе, так же, как Советский Союз финансировал крайне левых во времена холодной войны. Но на этот раз цель - не в создании нового, социалистического мирового порядка, а в уничтожении возможности создать любого рода стабильный глобальный порядок вообще.
И ключом к этому является интернет. Чем больше демократизация в интернете идет вразрез традиционным каналам, тем больше можно услышать мнений людей. Но на рынке идей работает закон спроса и предложения. Каждое мнение стоит все меньше, и наша способность анализировать и различать их исчезает. Знание всех мнений по всем вопросам все время приводит к беспомощному пониманию того, что никому нельзя доверять. Для Путина такой материал - "золото". Потеря вежливости и доверия, а также радикальное уплотнение политического пространства, которых так боялся Кремль, оказывается, идеально подходят для поворота демократии против самой себя.
Это все может быть коварным. Недавние финансируемые государством попытки взломать Gmail-аккаунты известных американцев, вероятно, не преследовали цели выяснить кого они знают, и что они думают – для этого достаточно читать The New York Times. Это свидетельствует о том, что наши частные разговоры и пространства для размышлений больше не безопасны. Авторы, которые считают, что их слушают даже "дружественные" правительства будут сами подвергать себя цензуре. Когда вы не можете думать, говорить и слушать свободно, вы не действуете независимо друг от друга. Гражданские и политические права существуют не просто для того, чтобы они были; они - основа стабильного глобального порядка..
Что делать? Для начала поймите, что мы делаем это с собой сами, а во-вторых, что глубокий цинизм России, как ни парадоксально, совершенно искренний. Да, Кремль переделал российский интернет по своему собственному параноидальному, иерархичному и слегка хаотичному образу. Да, российское правительство агрессивно распространяет свое националистическое и нигилистическое мировоззрение по всему миру. Но спросите себя, почему, за чуть более, чем десяток лет, Россия из присоединяющейся с энтузиазмом к международным институтам страны стала вредителем, почему она стала величайшим онлайн и оффлайн троллем?
Запад идеологически и материально помог развалить посткоммунистическую экономику России и сделать ее клептократией. Когда Россия, наконец, вышла из внутреннего хаоса, она стремилась занять свое место в международном порядке. Но доверие к россиянам этого порядка уже изменило несколько событий, в том числе бомбардировки китайского посольства в Белграде, вторжение в Ирак, и приключения с Великобританией и Францией в 2011 году в Ливии.
Читайте также: Неонацисты объявили Путина "белым рыцарем" и поклоняются ему по всему миру - The New York Times
По мере того, как Запад наказывает Россию за вторжение на территорию своих соседей и убийство сирийского гражданского населения, РФ может считать, что в западном обществе верят в правила и самоограничения только тогда, когда это устраивает его представителей. Я так же напугана и зла, что Россия использует лучшие особенности демократии – открытость и свободу слова, – чтобы подорвать ее. Но я могу отчасти понять, почему она это делает, отмечает автор.
Тактика, которую использовала женщина из "официальной НПО" была, конечно, просто техникой Кремля. Но гнев и страх, которые мотивировали ее комментарий, казались подлинными. Могучие россияне были в ужасе от интернета в 2011 году. Теперь они сделали так, чтобы похожи е ощущения были на Западе.
Для людей, которые работают в области управления использования Интернета, самой большой проблемой следующего десятилетия станет уже не то, как получить еще один миллиард пользователей, или даже как обуздать глобальные монополии от захвата традиционных ролей в обществе. Это как защитить наиболее важную часть нашей глобальной критической инфраструктуры – демократию.
